– На следующем отрезке будет тесновато, парень.
Эту фразу можно было назвать преуменьшением года, ведь речь шла о том, чтобы, расцарапывая живот, протиснуться к узенькому проему высотой не больше фута. Вынужденный повернуть голову набок, едва не задевая щекой влажный щебень, я продирался вперед, сдавленный со всех сторон так, что двигаться мог, только используя в качестве рычагов пальцы рук и ног. Через пять минут подобных мучений сломанная щиколотка стала протестовать. Время от времени я чувствовал, как скала давит мне на спину и ягодицы своей тяжестью. Всё тело начало неприятно дрожать, и теперь особенно явственно ощущался вес горы надо мной. Всё время приходилось извиваться, и от этого у меня сбилось дыхание. Вскоре я совсем запыхался. Глаза жег пот, струйками кативший по лбу.
Потом туннель расширился на одном замечательном участке, где я мог продвигаться не на пальцах, а на локтях и коленках, но затем снова сузился, потолок опустился вниз, и казалось, что эта чудовищно низкая плита свода не закончится никогда. Даже Эду здесь приходилось очень нелегко, и его сапоги скользили по полу в поисках упора. Покалывание в конечностях нарастало, и силы стали уходить. Мне приходилось делать паузы, чтобы отдышаться и восстановиться. Свод приподнялся достаточно, чтобы я мог поднять голову и чуть ослабить боль в шее, но впереди нас ждало кое-что похуже: невероятно узкий проем, который изгибался вверх и в сторону. Эд впереди меня уже наполовину преодолел его. Он кряхтел, ругался и лихорадочно брыкался ногами, пока наконец не оказался на другой стороне. Я на несколько секунд положил голову на руки. Сознание рисовало мне жуткие картины: я лезу дальше и навеки застреваю в этом замкнутом пространстве; Эд погибает, блокируя мне путь; видеоролик о том, что произошло здесь с теми парнями…
«Прекрати», – велел я себе.
Собравшись с последними силами, я переместил в зазор голову и плечи, но пространства здесь хватало, только чтобы просунуть одну руку. Я попытался нащупать какой-то упор на противоположной стороне, который мог бы мне помочь, но пальцы натыкались лишь на скользкую поверхность камня. Я брыкался, как только мог, чтобы продвинуться дальше, и с трудом дышал, потому что каменные стены стиснули грудную клетку. Потом я попробовал отползти назад, но застрял с одной рукой, протянутой вперед. Вторая намертво прижалась к боку; я напоминал пловца кролем, застывшего после гребка. Я принялся отталкиваться пальцами ног. По-прежнему безрезультатно.
– Уф, уф, уф… – Всё, никаких сомнений, я в западне. В западне! Меня охватил приступ паники, стремительный и неистовый. – Эд! Эд! Эд! Я застрял!
– Расслабься, парень, – донесся до меня его голос. – Ты сможешь пролезть. Паника – твой враг. – Голос его звучал спокойно, почти заботливо. Такого от Эда я не ждал, даже представить себе не мог. И это помогло.
«Дышать, дышать, дышать».
Во время любого опасного восхождения обязательно наступает переломный момент, когда вернуться уже нельзя. Как говорил Кентон, мой старый