Алёнка тихо засмеялась и захлопала в ладоши. Мужчина взял массивную затёртую ручку: с неё давно уже слезла вся позолота, осевшая на мозолистых, на вид неуклюжих, но удивительно ловких пальцах метрдотеля.
– Меня зовут Пётр. Почти как Пётр-первый, только я, конечно же, не он. Пётр Петрович. Я старший портье. Пожалуйста, ваши документы. У нас свободен прекрасный номер на втором этаже с видом во внутренний двор. Утром там включают фонтан, так что, если вас не раздражает звук плещущей воды, я запишу вас туда. По ночам и иногда днём меня замещает Лев – мальчонка старается, но если что не так, пожалуйста, делайте скидку на его молодость. И уж конечно, говорите мне. Так… уверен, вы не сможете назвать дату выезда, поэтому оставлю в этой графе пустое место.
– Всего на пару дней, – вставил Юрий. Сначала он хотел сказать «на сутки», но, почувствовав внезапную слабость в ногах, решил смягчить условия. В школе вряд ли будут ждать его раньше следующей недели.
– Как пожелаете, – пожал плечами Пётр, тем не менее оставив строчку, в которой значилась дата выезда, пустой. Пока муж разглядывал лепнину на стене, Алёна, вытянув шею, заглянула за стойку и заметила, что из-за незаполненных строк раскрытая книга посетителей походит на шкуру тигра. Метрдотель встал с намерением проводить гостей до номера, но Юрий вежливо отказался, у него ключи.
– Мы не держим большого штата, – извиняясь, сказал Пётр Петрович. – Последний наш коридорный мальчишка, к несчастью, давно уже вырос и сейчас священник в храме святой Елены. Ему уже за сорок, подумать только!
Супруги оставили качающего головой старика возле стойки; в профиль его голова напоминала голову грифа, а стоячий воротничок словно состоял из перьев с острыми, как бритва, краями.
– Он говорит так, будто сам, лично был здесь сто пять лет назад и заполнял первые строки той огромной книги, – сказала Алёнка. Она поднималась по широкой лестнице, держась за перила. Юрий подумал, что нужно было бы вернуться за багажом в машину, но потом вспомнил, что болтающаяся у него на плече дорожная сумка и есть весь их багаж.
Коридор прямой, как полёт стрелы, свет из большого обзорного окна в конце его, там, где была небольшая гостиная с несколькими диванами и круглыми деревянными столиками, проникал в каждую щель; он заиграл на пряжке Юриного ремня уже когда они достигли верхней ступеньки.
В гостиной сидели люди, они помахали руками вновь прибывшим. Алёнка махнула в ответ. Их комната была за номером двадцать четыре, приблизительно в середине коридора, прямо под большой хрустальной люстрой на изгибающемся дугой потолке. Рядом с каждой дверью висели карандашные рисунки, изображающие природу или городские окрестности. Дверь открывалась наружу, краска на стене в том месте, которого касалась дверная ручка, обилась и осыпалась. По полу стелилась красная ковровая дорожка,