– Джемайма, а Джемайма! Приготовь нам треску вареную, а не жареную.
– Нельзя, мэм, – отвечала Джемайма, – она уже обваляна в сухарях от головы до хвоста и вся изжарена.
– Ну, хорошо, Джемайма, – тогда оставь все так, как есть, – сказала леди. – Не суйте палец в клетку попугая, мой милый: он сердится на чужих. Мистер Хандикок придет домой в четыре часа, и тогда мы сядем обедать. Любите вы треску?
Так как я с нетерпением ожидал мистера Хандикока и обеда, то не без удовольствия услышал бой часов, возвестивших, что ожидаемое время настало. Миссис Хандикок вскочила снова.
– Джемайма, Джемайма! – закричала она, нагнувшись над перилами. – Четыре часа!
– Слышу, мэм! – отозвалась кухарка и вынула сковороду из печи, шипение и запах, проникнув в гостиную, заставили меня почувствовать голод еще сильнее.
Раздался стук в дверь.
– Вот твой барин, Джемайма! – закричала леди.
– Слышу, мэм! – отозвалась снова кухарка.
– Сбегайте вниз, мой милый, и впустите мистера Хандикока, – сказала его жена. – Он удивится, увидя вас.
Я исполнил желание миссис Хандикок и отворил дверь, выходившую на улицу.
– Это что за чертенок! – грубо закричал мистер Хандикок, мужчина в шесть футов ростом, в синих миткалевых панталонах, гессенских сапогах, в черном сюртуке и в таком же жилете.
Признаюсь, я смутился, но отвечал, что я мистер Симпл.
– Спрашиваю вас, мистер Симпл, что сказал бы ваш дедушка, если бы он увидел вас в сию минусу? У меня достаточно слуг, чтобы отворять двери; место молодого джентльмена в гостиной.
– Что вы так сердитесь, мистер Хандикок? – сказала ему сверху жена. – Это я просила его отворить дверь, чтобы удивить вас.
– Да, – ответил он, – вы удивили меня своей глупостью.
Пока мистер Хандикок вытирал сапоги о коврик, я поднялся наверх, тем более оскорбленный, что, по словам батюшки, мистер Хандикок был наш биржевой агент и должен был создать мне все удобства. Действительно, отец просил его об этом в письме, которое показывал мне перед отъездом.
Когда я возвратился в гостиную, миссис Хандикок шепнула мне:
– Не огорчайтесь, мой милый, все это происходит, видимо, от какой-нибудь неприятности, случившейся с мистером Хандикоком на бирже.
Я был того же мнения, но не отвечал, потому что мистер Хандикок, поднявшись по лестнице, в два шага преодолел расстояние от двери до камина, повернулся к нему спиной и, подняв фалды сюртука, начал свистать.
– Готовы ли вы обедать, мой милый? – спросила леди почти с трепетом.
– Да, если обед готов, – грубо отвечал ей муж. – Мне кажется, мы всегда обедаем в четыре часа.
– Джемайма, Джемайма, подавай на стол! Слышишь ли ты, Джемайма?
– Слышу, мэм, – отвечала кухарка, – дайте только положить масла.
Миссис Хандикок села на место со словами:
– Ну, мистер Симпл, как поживает ваш дедушка, лорд Привиледж?
– Слава