Вернусь в то ранее утро моего прилета. Я решил, что будить семью ранним приездом не стоит (с учетом транспортной доступности мог бы оказаться дома самое большее через полчаса). Было принято решение пару часов поспать на лавочке в аэропорту.
Дома я был в восемь пятнадцать утра. По реакции домочадцев, вероятнее всего произошла утечка информации. Меня ждали.
Пробыв в Симферополе не больше семи дней, я поехал к старшей сестре, которая осталась коротать свой жизненный путь в Черноморском. Именно в этом городке жила и вся наша большая семья до тысяча девятьсот восемьдесят первого года.
Старшая сестра Ира это особый разговор. Ее безграничная любовь к нам (в первую очередь к своим сестрам и брату) не имеет границ. Естественно в хорошем смысле слова.
Так как в шестнадцать лет я считал себя полностью независимым человеком, необходимо было задуматься о «финансовом благополучии». Свое пропитание я оставил на совести родителей и старшей сестры (а кто не был эгоистом в шестнадцать лет). Относительно остального текущего потребления мной было принято решение возложить данные заботы на собственные хрупкие курсантские плечи.
В Крыму, на берегу моря, где постоянно кто то что то строит, решить вопрос с подработкой было не так сложно. Этот вопрос легко решился, так как мой старинный приятель, которого звали простецким русским именем Вася, с удовольствием взял меня в напарники (подсобным рабочим). Практически всегда, когда слышу это незамысловатое имя, я вспоминаю достаточно забавный анекдот, который нам в училище рассказал один из преподавателей (Яков Моисеевич). «В еврейской семье купили маленькому мальчику котенка. Он подходит к дедушке и спрашивает: "Дедушка, я долго думал, как назвать котенка, и думаю, что ему подойдет кличка Изя". Дедушка оторвался от книги и говорит: "Яшенька, разве можно называть животных, хоть и домашних любимцев, человеческими именами? Категорически нельзя этого делать. Пойди и подумай еще. Если ничего не придумаешь, то можешь назвать его просто Васей"».
Но если говорить по большому счету, то именно Вася в большей степени повлиял на мое будущее. Именно он, старый «мореман» (правда по профессии механик), рассказывал мне о море и моряках в таком ракурсе, что любая «сухопутная крыса» (по натуре), скинула бы свою мышиную оболочку (образ мышления) и старалась бы стать настоящим моряком (в полном смысле слова). Но так как я был моряком с рождения (с одного года рос у самого синего моря (дом находился за сто метров от берега моря)), то трансформироваться из «сухопутной крысы» в настоящего моряка, у меня не было особой необходимости. Но то, что я буду именно моряком (по профессии), полностью его заслуга. За что я ему благодарен.
Парень я был достаточно физически развитый и мог долго выполнять работу, которая не подразумевала особой квалификации, но в то же время требовала определенного здоровья и выносливости. Рабочий день начинался с восьми