К тому же, вскоре Кира напрочь разрушила образ благопристойной удобной куклы: пришла крепко пьяная и провела полночи в обнимку с унитазом. А когда у неё начались болезненные месячные, мне пришлось засунуть свою гордость подальше и побегать по аптекам вечером выходного дня в поисках нужного лекарства.
Я понял: девушка – это живой человек со своими особенностями, проблемами и внутренними переживаниями, с которыми придётся считаться. А половые отношения – гораздо более ответственное мероприятие, чем может показаться романтичному онанисту. Ведь от секса бывают дети! Кира очень боялась забеременеть и мне пришлось освоить искусство прерванного полового акта.
Однако всё это виделось вторичным. Мы оба оказались существами, которым некуда было девать нежность – теперь мы, наконец, нашли для неё выход. Бережно и плавно наши ласки переросли в полноценное соитие. И мы оба приятно удивились тому, насколько наши тела подходят друг другу.
Тогда-то я уже по-настоящему расстался с девственностью. Это был рубеж, после которого жизнь уже не могла быть прежней. Познавший женщину меняется навсегда. С полнотой ощущений от секса, за которым стоит взаимное притяжение, не может сравниться никакое порно, никакое воображение и никакие дружеские эксперименты. Я начал преображался физически: на теле прорастали новые волосы, появился приятный мышечный тонус, голос сделался мужественнее. Казалось, что с каждым бурным оргазмом, напоминавшим порой сеанс экзорцизма, когда тело извивается в хаотичных конвульсиях, девственность и ущербность по капле покидали меня.
Кира становилась смелее, разговорчивее, больше смеялась. В общем – расцвела. От нелюдимой «готичной девочки» не осталось и следа. Наши прогулки становились всё экстремальнее и дольше, как и половые акты. Порой мы проводили в постели сутки напролёт, с перерывами на душ и еду, словно испытывали мир на прочность, исследовали границы дозволенного.
Я попытался вовлечь Киру в круг своих интересов: звукозапись, видеомонтаж, экспериментальную музыку. Сперва она шла мне навстречу – даже взяла у отца ключи от гаража, чтобы мы могли там вдоволь погреметь инструментами. Но вскоре я обнаружил крайне уязвивший мою самооценку факт: внутренний мир моей подруги, сфера её интересов и взгляд на вещи оказались гораздо шире моих. Кира училась на психолога, разбиралась в людях, обладала глубокой, взрослой логикой, незаурядным внутренним миром. Её знания были связаны с жизнью – мне казалось, что она чувствует весь мир, понимает, любит его. Мои же познания в области современного искусства и программирования казались оторванными от реальности,