Я-то думала, он пригласит меня в свой кабинет, но поспешно ответила:
– Да, конечно.
На встречу я отправилась за час до назначенного срока, так меня разбирало. Возле входа в сквер две девушки ели мороженое. Я прошлась по аллее, поглядывая на часы. Наконец появился Сазонов.
Он шел в компании симпатичной дворняги, то есть дворняга шныряла по окрестным клумбам, а в руке Сазонова я заметила поводок, что прозрачно намекало: эти двое вместе. Я вдруг заподозрила: Валентин Георгиевич не хотел встречаться со мной в кабинете, чтобы об этой встрече не узнали коллеги.
– Здравствуйте, Алла, – сказал он, подходя ближе, и кивком указал на скамейку.
Мы сели, пес продолжал носиться вокруг, а Валентин Георгиевич – с интересом за ним наблюдать. Меня, напротив, интересом не баловал. Однако все-таки спросил:
– Что случилось?
– Меня навестил тип из ФСБ по фамилии Иванов. – Валентин Георгиевич кивнул, точно соглашаясь. – Задавал дурацкие вопросы.
– Это какие? – спросил он, поворачиваясь, и теперь смотрел в упор.
– Не появился ли у меня новый знакомый или знакомые. Вроде это должен быть мужчина, но и женщина вполне подойдет. Я, конечно, тоже попыталась вопросы задать, но…
– От меня-то вы чего хотите? – нахмурился Сазонов, а я нервно засмеялась, качая головой.
– Валентин Георгиевич, моего ума хватает понять: Иванову плевать на меня. И вам, скорее всего, тоже. Но… мне просто не к кому больше обратиться. Хотелось бы иметь представление, чего следует ждать от жизни… и как-то подготовиться. С некоторых пор я ненавижу сюрпризы. Хотя бы намекните, что затевается…
– Откуда мне знать? – проворчал он. – Со мной такие, как Иванов, откровенничать не станут.
– Вы с ним знакомы?
– Познакомились, когда ему ваше дело передавал. То есть не ваше, конечно… – Тут он взглянул сурово и выдал: – Зря вы сюда вернулись. Жили бы в Германии. Чем там плохо?
– Всем, – ответила я. – Что за психи убили тех людей и чего от меня хотят типы из ФСБ?
– При всем желании не смогу ответить на ваши вопросы, – покачал головой он и продолжил наблюдать за собакой.
– Может, просто не хотите? За свою шкуру переживаете? Моя, само собой, вас волнует мало. Или совсем не волнует. Если вас вдруг вызовут к очередному трупу, и вы в ванной, залитой кровищей, обнаружите меня, знайте: в свои последние минуты я с благодарностью думала о вас.
После этих слов надо было гордо удалиться. Но сил на это не оказалось. Сазонов в досаде покачал головой, думаю, его мой уход очень бы даже устроил. Легкий укол совести, если таковая имелась в наличии, и все. Но я не уходила, а мои слова, видимо, впечатление произвели. Сазонов был либо хорошим человеком, либо не любил быть плохим, потому что вдруг заговорил:
– Давайте взглянем на все чисто гипотетически. Предположим, ФСБ интересует один человек. Профессия у него не скажу