– Ни за что, – ответил Джозеф.
Бастера так немилосердно трясло, что у него никак не получалось установить на голове банку.
– Дай мне пару секунд! – крикнул он Джозефу.
Он закрыл глаза, заставив себя дышать протяжными глубокими вдохами, и вскоре почувствовал, как тело постепенно мертвеет. Он представил, как доктора отключают его от аппарата жизнеобеспечения, и он медленно, шаг за шагом, отходит. Наконец полностью уйдя в небытие, Бастер сделал новый вдох – и враз оказался живым. Когда он открыл глаза, то был полностью готов к тому, что произойдет дальше.
Уже начинало темнеть, однако он отчетливо мог видеть, как Джозеф привел свое орудие в рабочее положение. Бастер закрыл глаза, задержал дыхание… И не успел он даже осознать, что пушка выстрелила, как над ним метнулось облако жара, дунул порывом ветер, смяв стоящую у него на голове пивную банку. Раздался звук, свидетельствующий о том, что нечто безвозвратно изменило свою форму, сделавшись в мгновение ока чем-то совершенно иным.
Бывшие вояки, вскинув руки, радостно завопили, хлопнули друг другу «пять», и, когда Бастер к ним вернулся, по очереди горячо потискали его в объятиях, как будто только что спасли его из завала или вытянули из темного глубокого колодца.
– Будь я более удачлив, – сказал Кенни, – обязательно бы тоже пальнул.
Бастер резко высвободился из их объятий и выхватил из кулера последнюю банку пива.
– Еще раз, – бросил он и, не дожидаясь ответа, без страха побежал в сгущающийся полумрак.
В этот момент каждой клеткой своего тела Бастер проникся целью непременно остаться в живых.
Придя в сознание, Бастер, хоть и с некоторым трудом, но все же разглядел нависшее над ним лицо Джозефа.
– Ой, господи, – запричитал тот, – а я уж был уверен, что ты помер.
Бастеру никак не удавалось повернуть голову, а зрение то и дело теряло четкость.
– Что происходит? – спросил он.
– Я в тебя попал, черт подери! – завыл Джозеф. – Угодил тебе в лицо, Бастер.
Тут он услышал, как кричит Кенни:
– Мы везем тебя в больницу, Бастер, понял?
– Чего? – слабо спросил тот. Он понимал, что вокруг него все орут, но почему-то едва мог их расслышать.
– Все очень плохо, – сказал ему Джозеф.
– Что с моим лицом? – спросил Бастер, еще путаясь в мыслях.
Он потянулся потрогать правую сторону лица, которая одновременно деревенела и горела огнем, но Джозеф тут же удержал его руку, сцапав за запястье:
– Наверно, не стоит это делать.
– А что, с ним что-то не так?
– Ну, там как бы все на месте, – попытался объяснить Джозеф, – только не все… как надо.
Сделав над собой усилие, чтобы сосредоточиться, Бастер счел за лучшее вновь вернуться ко сну, однако Джозеф явно не собирался ему это позволить.
– У тебя наверняка сотрясение мозга, – сказал он Бастеру. – Давай-ка слушай мой голос и постарайся не засыпать.
Ненадолго повисло неловкое молчание, после чего Джозеф произнес:
– Я