Clark D. A., Beck A. T. Cognitive therapy of anxiety disorders: Science and practice. Guilford Press, 2010.
de Vente W., Kamphuis J., Emmelkamp P., Blonk R. Individual and group cognitive-behavioral treatment for work-related stress complaints and sickness absence: a randomized controlled trial // J. Occup Health Psychol. 2008. V. 13 (3). P. 214–231.
Evidence-Based Medicine Working Group. Evidence-based medicine. A new approach to teaching the practice of medicine // Journal of the American Medical Association. 1992. V. 268. P. 2420–2425.
Evidence-based practice in psychology // American Psychologist. 2006. V. 61. № 4. P. 271–285.
Eysenck H. J. Training in clinical psychology: an English point of view // American Psychologist. 1949. V. 4. P. 173–176.
Eysenck H. J. Function and training of the clinical psychologist // Journal of mental Science. 1950. V. 96. P. 1–16.
Eysenck H. J. The Effects of Psychotherapy: An Evaluation // Journal of Consulting Psychology. 1952. V. 16. P. 319–324.
Grawe K., Donati R., Bernauer F. Psychoterapie im Wandel – Von Der Konfession zur Profession. Hogrefe, Goettingen, 1994.
Hoofdakker B. van den, Nauta M., Veen-Mulders L. van der, Sytema S., Emmelkamp P., Minderaa R., Hoekstra P. Behavioral Parent Training as an Adjunct to Routine Care in Children with Attention-Deficit/Hyperactivity Disorder: Moderators of Treatment Response // J. Pediatr. Psychol. 2009. V. 35 (3).
Levant R. F. Evidence-based practice in psychology // Monitor on Psychology. 2005. 36 (2). P. 5.
Martin D. J., Garske J. P., Davis M. K. Relation of the therapeutic alliance with outcome and other variables: A metaanalytic review // Journal of Consulting and Clinical Psychology. 2000. V. 68. P. 438–450.
Norcross J. URL: http://www.slidefinder.net/p/psychotherapy_relation-ships_evidence_based/practices/1925845 (дата обращения: 15. 06.2015).
Oppen P., Balkom A., Smit J., Schuurmans J., Dyck R. van, Emmelkamp P. Does the therapy manual or the therapist matter most in treatment of obsessive – compulsive disorder? A randomized controlled trial of exposure with response or ritual prevention in 118 patients // J. Clin. Psychiatry. 2010. V. 71 (9). P. 1158–1167.
Powers M., Vedel E., Emmelkamp P. Behavioral couples therapy (BCT) for alcohol and drug use disorders: a meta-analysis // Clinical Psychological Review. 2008. V. 28 (6). P. 952–962.
Schuurmans J., Comijs H., Emmelkamp P., Weijnen I., Hout M. van den, Dyck R. van. Long-term effectiveness and prediction of treatment outcome in cognitive behavioral therapy and sertraline for late-life anxiety disorders // Int. Psychogeriaty. 2009. V. 21 (6). P. 1148–1159.
Smith M., Glass G. Meta-analysis of psychotherapy outcome studies // American Psychologist. 1977. V. 32. P. 752–760.
Sternberg R. J. Wisdom, Intelligence, and Creativity Synthesized. New York: Cambridge University Press, 2007.
А. В. Юревич
Еше раз о «схизисе» исследовательской и практической психологии
Прошло почти 20 лет с тех пор, как один из наиболее известных представителей отечественной исследовательской и практической психологии Ф. Е. Василюк охарактеризовал взаимоотношения между ними как «схизис», подчеркнув, что «психологическая практика и психологическая наука живут параллельной жизнью как две субличности диссоциированной личности: у них нет взаимного интереса, разные авторитеты (уверен, что больше половины психологов-практиков затруднились бы назвать фамилии директоров академических институтов, а директора, в свою очередь, вряд ли информированы о «звездах» психологической практики), разные системы образования и экономического существования в социуме, непересекающиеся круги общения с западными коллегами» (Василюк, 1996, с. 26). Ранее Р. Ван дер Влейст сетовал на то, что исследовательская и практическая психология используют разные „языки“, „единицы“ анализа и „логики“ его построения (Van der Vleist, 1982). А еще раньше озабоченность взаимоотношениями исследовательской и практической психологии выражали Л. С. Выготский (Выготский, 1982) и другие классики психологической науки, причем под каждым их словом наверняка подписался бы любой современный психолог, и не потому, что они – классики, а потому, что с тех пор вроде бы ничто не изменилось.
В конце истекшего столетия регулярно констатировались не только сохранение, но и возрастание разрыва, причем, по мнению ряда авторов, оно было связано с тем, что психологическая практика активно впитывала методологию и культуру постмодернизма, в то время как академическая психология не освободилась от влияния позитивизма. Например, Д. Полкинхорн выделял такие общие черты постмодернизма и психологической практики, как нефундаментальность, фрагментарность, конструктивизм, неопрагматизм, понимание знания как динамичного, социально конструируемого и зависимого от контекста. Он подчеркивал, что психологи-практики охотнее