г) обвальный рост социальных рисков для населения и хозяйствующих субъектов, полубесплатный-полупринудительный труд как массовое устойчивое явление – вместо социальной рыночной экономики и соответствующей системы социальной защищённости населения и предпринимательства;
д) отсутствие элементарного правопорядка (в том числе массовое нарушение трудового законодательства), беспрецедентные масштабы развития теневой экономики, коррупции, организованной преступности, прямого разграбления (с огромным вывозом за рубеж) национального богатства – вместо преодоления беззакония и произвола, теневых процессов, создания механизмов правового государства на базе политической, социальной и экономической демократии;
е) чрезвычайно медленное освоение населением практики самоорганизации для организованного солидарного востребования и защиты своих прав, свобод и интересов – вместо развития социальной структуры и социальных механизмов гражданского (реально многосубъектного) общества, в том числе механизмов социального партнёрства.
В обобщённом виде можно констатировать, что в результате осуществления по преимуществу разрушительных и принудительных (по отношению к большинству населения) преобразований Россия движется в целом по пути социальной деградации.
2. Из-за расхождения декларированного и фактического говорят о «неудаче» реформ и даже о «крахе» избранного курса.
Те, кто осмысливает происходящее в духе институционализма, считают непосредственной причиной «неудачи», «краха» реформ недостаточное внимание реформаторов к институциональному аспекту рыночно-капиталистических преобразований.
В предельном случае (когда говорят о невнимании к институциональному аспекту как таковому) это утверждение абсолютно бессмысленно, поскольку, как разъяснено выше (см. раздел 2.1), непосредственным объектом реформаторской деятельности при общественных преобразованиях являются именно общественные институты.
Более осмысленной является позиция, которая исходит из предположения о намерениях реформаторов осуществить переход к эффективной рыночно-капиталистической экономике (причём к социальной рыночной экономике) и нацелена на поиск конкретных ошибок реформаторов при проведении институциональных реформ. В рамках этой позиции рассуждают о том, какие из институтов современного рыночно-капиталистического хозяйства не были предварительно созданы или же созданы не такими, как во всем «цивилизованном мире», или же созданы без учёта той или иной российской специфики и т. п.
3. И в первом (бессмысленном) случае, и во втором исходной причиной «неудачи» реформ считается институциональная, так сказать, некомпетентность реформаторов, их неспособность обратиться к опыту других стран (например, к опыту послевоенных преобразований в ФРГ, к опыту Пиночета и пр.).