– На самом деле, огонь меня все-таки достал, – И я показала ему свое многострадальное плечо.
Огонек внимательно всмотрелся в пылающий алый рубец. Затем осторожно к нему прикоснулся и тут же отдернул руку.
– Этот ожог… Это метка. Он привязывает тебя к месту в Гипносе, где был получен. – наконец заявил он.
От удивления мои брови взлетели вверх.
– То есть, если я усну, то снова попаду в этот город?
– Похоже на то, – неуверенно протянул он. – Но, думаю, в Гипнос тебе пока что лучше не ходить. Хотя бы до той поры, пока не исчезнет ожог. Я буду сторожить, чтобы ты случайно туда не свалилась. Неизвестно, сколько еще там будет бушевать пламя. Не хочу тебя терять…
– Все хорошо, Огонек. – я улыбнулась и взяла его за руку, – Ты как обычно меня спас. Хоть и немного неожиданным образом! И продолжаешь спасать! Но иначе и быть не может. Хорошо, что хоть не как в прошлый раз. Я до сих пор нахожу у себя перья в самых неожиданных местах, после того курятника…
Огонек рассмеялся, снял замшевую куртку и накинул мне на плечи.
– Между прочим, идея замаскироваться тогда была твоя…, – подмигнул он мне.
– Да, только я имела в виду какие-нибудь кустики, а не курятник шаирского каравана…
Пока я отогревалась, сушила вещи и завтракала оставшейся после ужина жесткой и невкусной строганиной, Огонек успел наловить несколько зайцев и теперь увлеченно свежевал их возле ручья, куда мы перебрались, чтобы отстирать испачканную утром одежду. Он вообще был мастером по части разделывания туш, снимания шкуры, потрошения. Эта черта настолько не сочеталась с его дружелюбным и добрым характером, что поначалу заставляла настораживаться каждый раз, когда в его глазах появлялся этот нездоровый блеск при виде любого лезвия. Однако, со временем я привыкла, а позже и оценила по заслугам его таланты. Особенно это пригодилось при переезде в пустоши, где нам постоянно приходилось охотиться. Да и в сражении он мог за себя постоять. А порой и не только за себя… Да и вообще, его мастерство по части владения ножами и кинжалами, вызывало восхищение. Несколько раз он пытался научить меня элементарным приемам, но руки у меня, как оказалось, росли не из того места. В общем, дружбы с клинками у меня не сложилось.
Зато, я отлично владела коротким копьем яри. Шаиры, у которых мне довелось прожить почти десять лет, признавали всего два вида оружия – короткое копье для женщин и огромный искривленный ятаган для мужчин. Поэтому, наравне с остальными девочками каравана, меня учили владению женским оружием. Не скажу, что я была лучшей среди учениц, но легко могла справиться с несколькими не очень умелыми противниками.
Окончив свое кровавое дело, Огонек растянул снятые шкурки на сооруженных на скорую руку рамках, аккуратно нарезал мясо, присолил