Но одной из неопровергаемых закономерностей оказалось то, что поддержание жизни стало невозможныи иначе, как потреблением высшими живыми существами – низших. С естественной необходимостью преодолевать чувства любви и добра к жертвам, предназначенным для потребления в виде гуляшей и бифштексов.
О какой канонической морали могла идти речь, когда человек от самого начала сотворения был поставлен перед выбором – либо осваивать процесс недоброго умерщвления жертв для своего существования, либо из-за чувств любви и добра к жертвам поставить под вопрос существование своё.
Скорее всего именно тогда возникла идея вбивать в головы людей упоительные мысли о том, что если пищу животную ограничивать пищей духовной, которая якобы способна удесятерять человеческие силы и без продуктов питания, то жизнь не кончается, а переносится в райские сады на небесах – неким бесплотным духом (душой) на беспроблемное вечное блаженство под сенью абсолютной Истины, очевидно, теперь ещё и вечной.
С одним, однако, не столь трудно выполнимым условием: поверить на-слово, не напрягаясь никакими доказательствами.
И тогда смерти людей отнесли ко спасению людей от всяких земных мытарств во-плоти. Но куда же денешься от разума, который поставил-таки проблему: ценность какой жизни важнее – реальной или мистической на том свете?
Ведь если второй, то логично было проявлять терпимость к аморальному злу, не умножая грехов ответным злом и подставляя вторую щеку, даже если тебя уже двинули по первой, а долготерпением зла и заслуживать пропуск на вечное блаженство.
Иными словами, праведными можно было оставаться – просто обходя места и ситуации с физическими схватками добра со злом, ограничиваясь менторским назиданием до или после них.
=====
Так если бы Русь не защищала себя с оружием в руках, уничтожающим зло (которым так и по сей день не рекомендуется владеть верующим. А чем, собственно, они лучше остальных сограждан?) – она давно бы уже была под властью агрессоров-рассадников зла.
Однако, религиозные институты, будучи уже и без марксистов-коммунистов отделёнными от светского общества – теперь опёрлись на новоявленные правовые нормы, согласно которым все граждане имеют равные права, в том числе и по участию в делах государства.
Значит, два противоположных по смыслу явления ведут либо к физическим столкновениям, либо в море неопределённости бытия и в лучшем случае – к мирному уяснению одной относительной истины в ходе цивилизованных диалектических, до властных дискуссий и переговоров. (до дискуссий в парламентских фракциях – уже наделённых властными полномочиями продвижения своих позиций).
Но все граждане с равными правами могут иметь далеко не равные убеждения и личные симпатии-антипатии: к государству или