– Ты уверен, что дух Агоруса обитает здесь? – спросила Лоранелла.
– Каждая уходящая душа обретает собственные врата в Завтрашнюю Жизнь, – ответил Фейнам. – Это самое важное место для умершего. Я твердо верю, что дух великого зодчего, строителя невозможного, живет именно тут.
Скайлар спорхнула с плеча Далтона и подлетела к камню. Развернув свиток, она зачерпнула из сумочки пригоршню серебристого порошка.
– Серебряная пыль – слабая замена обсидиану, – проворчал Фейнам. – Если сумеешь держать заклинание столько, чтобы получить ответы, считай, тебе повезло.
На Скайлар слова старейшины, похоже, не произвели впечатления. Сойка не теряла присутствия духа. Она закрыла глаза, сосредоточилась и начала произносить заклинание.
– Агорус, внемли моему зову и обрети дар речи еще раз, – протяжно говорила Скайлар, запрокинув голову к небу. Она подбросила порошок к небу и пропела: – Мортис коммуникатум!
Ничего не произошло. И не происходило довольно долго. Элдвин уже успел подумать, что у Скайлар ничего не вышло. Но вдруг в воздухе возник голубоватый туман и заклубился вокруг камня. Он все сгущался и сгущался, и Элдвин увидел, как в тумане соткалась слабо мерцающая фигура. Кот с изумлением наблюдал, как перед ним обретал зримый облик вовсе не человек, а… бобер!
– Я так и знал, – пробормотал Фейнам. – Не под силу птице подобная магия!
– Прошу прощения, – обратилась Скайлар к четвероногому созданию. – Кажется, мне нужен был кто-то другой.
– То есть ты пробудила меня по ошибке? – сказало создание. – И это посреди самого безмятежного из снов!
– Но, возможно, ты тоже сможешь нам помочь. Ты не знаешь человека, пребывающего возле этого камня в Завтрашней Жизни? – спросила Скайлар. – Прославленного зодчего, известного под именем Агорус.
– Ты меня совсем запутала, – помотал головой бобер. – Так тебе нужен человек или Агорус?
– Это одно и то же, – вмешался Фейнам, уже начав терять терпение.
– Тогда вам не повезло, – пожал печами бобер. – Жалко, конечно. Если бы вы разыскивали бобра по имени Агорус, вы бы его нашли.
Вся компания недоверчиво уставилась на призрака. Бобер улыбнулся и помахал лапой.
– Так это ты прославленный зодчий Агорус? – спросил Фейнам.
Элдвин тут же понял, что так и есть и что все они совершили очень человеческую ошибку. Они почему-то думали, что величие Огромии не может быть заслугой животных.
– Ты же бобер! – Изумленный возглас Гилберта выдал то, что подумали все.
– Тут не поспоришь, – согласился Агорус. – Бобром я ушел из жизни, бобром остаюсь и здесь. Хотя, если бы существовала возможность родиться заново, я бы, пожалуй, подумал об облике газели – до чего дивные, изящные создания. Скажи-ка мне, синяя птаха, сколько лет прошло со времени Поворота? Два, три?
– Чуть