– Да это Овчаров! Тот самый, которого выгнали из дворца несколько дней назад! Смотри, он стоит не шелохнувшись и все смотрит на гроб, словно не верит, что в нем – государь.
– А глаза все красные от слез, – прошептал Павлик.
Панихида закончилась. Народ, горестно вздыхая, стал расходиться. Федор Кузьмич положил земной поклон и, поцеловав крышку гроба, тоже устремился к выходу. Марья Алексеевна и мальчики подошли к гробу последними. Поставили свечи, положили цветы у катафалка. Петя с Павликом то и дело всхлипывали и терли глаза, стыдясь своих слез.
Выйдя из церкви, они увидели отца Алексия, своего духовника.
– Марья Алексеевна! Рад вас видеть! Как ваше здоровье? Как поживает Андрей Петрович? А вы, судари, исправно ли себя ведете? – обратился он к мальчикам, благословляя их.
– Все хорошо, отец Алексий. Вот, маленького ждем. Даже как-то стыдно перед государем: мы радуемся жизни, а он? – Марья Алексеевна поспешила утереть слезу. – Кто бы мог подумать, что несказанная радость, с которой мы встречали государя два месяца назад, обернется такой скорбью! Бедная государыня! Как ей сейчас, наверное, тяжело! Уж не стало ли ей хуже? Я что-то не видела ее величество сегодня на панихиде.
– Да, с тех пор как гроб с телом государя перенесли из дворца сюда, она так ни разу и не пришла… – задумчиво произнес батюшка. – Хотя, слышал, чувствует она себя вполне хорошо… Но сердце монаршее – тайна за семью печатями, – грустно промолвил отец Алексий. – Верно, она молится об усопшем супруге в дворцовой церкви.
– Батюшка, а ведь это вы исповедовали и причащали государя перед кончиной? – спросил Павлик. – И, наверное, читали канон на исход души? Расскажите, пожалуйста, как он умер? – попросил мальчик.
– Я не могу поведать тебе об этом, дружок, – сказал священник. – Я не присутствовал при кончине императора. Могу рассказать только, как причащал его пятнадцатого числа.
– Да-да, просим вас! – воскликнули хором ребята.
– За мной прислали накануне, под вечер, – начал рассказывать отец Алексий. – Я тут же поспешил во дворец, взяв с собой Святые Дары и все необходимое. Но, когда я пришел, оказалось, что государь спит, и меня просили подождать. В половину шестого утра меня пригласили войти. В кабинете находились государыня императрица, князь Волконский, генерал Дибич и доктор Виллие. Государь, приподнявшись на локте, приветствовал меня и просил благословения. «Прошу исповедать меня не как императора, а как простого человека», – попросил он. Тогда все вышли, и мы остались наедине с его величеством. С каким сокрушением сердечным каялся он в своих грехах! – священник даже покачал головой. – Сколь обстоятельной была его исповедь! С каким трепетом принял он Святое Причастие! Его умиленное лицо до сих пор стоит перед моими глазами! – батюшка сокрушенно вздохнул и продолжал дальше: – По окончании причащения я просил его величество не отказываться