Это было так неожиданно, что я потерял равновесие, упал и теперь держался на одной руке, схватив угол бетонной плиты. Я посмотрел вниз и едва не ослабил руку. Господи, как же высоко.
– Давай, Климов! Соберись!!!
За моей спиной, на этаж выше был наш балкон, но он был крытым, а вот рядом с ним было моё окно. Сейчас я себя проклинал за то, что утром закрыл его намертво. Пальцы скользили по плите, я начинал падать, но Сила не возвращалась. Нет, нет, нет! Я уже удерживался на трёх пальцах, когда снова почувствовал Её. Я подтянулся на одной руке, она соскользнула, но я успел схватиться другой рукой. Затем взялся за плиту двумя руками, подтянулся, прижал ноги к груди, отпустил руки, оттолкнулся от плиты ногами и прыгнул.
Моё тело само вытворяло акробатические трюки. Вот и сейчас я сделал сальто через спину и приземлился точно на стенку своего балкона, схватившись руками за что-то. Моё окно было передо мной. Я вытянул правую руку вперёд, разглядев ручку окна. Рука задрожала, но оконная ручка не сдвинулась даже на миллиметр.
– Чёрт! Как же это сделать?!
Я вновь дёрнул руку в сторону, но ничего. Тогда я стал внимательно смотреть на ручку, успокоил сердце, выставив вперед пальцы, и повернул кисть по часовой стрелке. Ручка повернулась, я улыбнулся и прыгнул на свой подоконник. Левой рукой я раскрыл окно и влез в свою комнату. На деле было намного проще подняться на восьмой этаж, чем казалось утром. Дверь была открыта, и я мгновенно увидел своё отражение в зеркале, что стояло в прихожей.
Мокрая чёрная футболка облепила мощное тело, джинсы в нескольких местах были порваны. Лицо, похоже, тоже чуть изменилось. Это уже не было худое лицо пучеглазого ботаника. Это было лицо спортивного парня, который явно хорошо питается, мощные скулы и волевой подбородок, голова чуть опущена, из-под чёрных бровей на меня смотрела пара хищных глаз со светящейся льдисто-голубой радужной оболочкой.
Боже, неужели это я? Вот только причёска не изменилась. И сейчас она мне не нравилась. Слишком длинная. Так, хорош любоваться собой! Я стянул с себя футболку, джинсы и швырнул на диван. Окровавленная футболка из рюкзака отправилась туда же. Кроссовки остались лежать у стола. Я одел другие джинсы, более широкие. Они пришлись впору.
Далее майка, черная толстовка с капюшоном, схватил рюкзак и выскочил на кухню. Закинул в рюкзак немного еды, несколько острых ножей отправились туда же, вбежал обратно в прихожую, взял верёвку из шкафа, в своей комнате я взял пару личных вещей, кошелёк с деньгами. Вроде я на что-то собирал,