– Я даже падала – ноль внимания! – Аня была готова зарыдать.
Катька посмотрела на ее аккуратную прическу с ровненьким пробором, на изящно подведенные глазки, на припудренные щечки, на белоснежный отворот блузки. Потом глянула на свои не самые чистые джинсы.
– Столы передвинуть в классе звала?
Аня кивнула. Глаза ее были полны слез.
Не хотелось Катьке ввязываться. Но в памяти всплыла надпись на стене склепа: «Боже, дай моему сыну счастливую личную жизнь в любви и уважении…»
А черт его знает, как это работает! Что на самом деле произошло у литераторши? Может, случайность какая – понадобилось срочно уехать. А может, нечистая сила какая подняла ее вечером, когда та с собачкой гуляла, и выбросила в другое измерение. Кто там занимается осуществлением желаний? Наверное, целый отдел сидит, просьбы разбирает…
– Пятьсот рублей, – сдалась Катька. Сразу представилось, как она покупает сосиску в тесте. Две. А то и три. И пускай только продавщица заикнется, что у нее нет сдачи.
Девчонки согласились и оставили Катьку в покое.
К концу дня она набрала еще несколько заказов. Надавили пацаны. Они две перемены сопели за спиной, косились из углов, вставали на дороге.
– Пятьсот, – буркнула Катька, когда поняла, что так просто от них не отделаться.
– Хотим на физкультуре в футбол играть, – выдал Костян и тяжело шмыгнул носом. – И чтобы без разминки.
– Может, сразу на Опалыча гантель уронить? – предложила Катька.
Парни переглянулись.
– Не, пускай живет, – милостиво разрешили они. И растворились в толчее коридора. Больше на уроках не появлялись.
– Слушай, ты можешь помолчать? – поймала наконец Ириску Катька.
– А я что? – расширила свои карие глаза Ириска. – Я ничего. О литераторше все говорят.
– Вот и пускай говорят, – прошипела Катька. – Чего они все ко мне идут?
– Ну, ты же можешь! – искренне удивилась Ириска.
Катька зависла. Чем дальше, тем меньше она понимала, что она может, а что нет.
– А фиг его знает, – наконец ответила она. – Ты давай пока помолчи, а там посмотрим.
– А как же следующая контрольная? – выдохнула Ириска.
– Какая контрольная?
За всеми этими переживаниями про учебу забылось.
– Так по алгебре.
Алгебра, как и физика, для Катьки была темным лесом. Каждую четверть она давала себе зарок начать все понимать. Вдохновенного порыва хватало на два урока, потом Катька тонула в формулах и вычислениях. Может, надо было просто больше заниматься, тогда бы все получилось. Но отчаяние оказывалось столь сильным, а формулы такими непонятными, что заставить себя сесть за учебники Катька не могла.
А тут, значит, контрольная. Да они сговорились, что ли?
– Ладно, контрольная, – согласилась Катька и тут же добавила, увидев, как расплываются в хитрой улыбке Ирискины губы: – Но больше никому! Надо сначала во всем разобраться.
Ириска так