Чужие похороны
Порт Макассара шумел как коммунистическая стройка двадцатых годов прошлого века. Разгружали багаж, люди спускались по трапу в толпу провожающих и встречающих, ушлые водители бемомобилей5 выискивали себе пассажиров.
– Пять, – показал растопыренную пятерню водитель, толстый, потный, с лоснящимся лицом. – Бемо. Чартер.
Макассарские бемо были все как один голубые без вольностей в декорировании. Это вам не Купанг. Купангский бемомобиль объявлял о своем прибытии мегадецибелами тяжелого рока и аэрографией обнаженной красотки на бампере. Управляли купангским бемо водитель и зазывала-контролер. Обязанность водителя – следовать маршруту, обгонять бемо конкурентов и лавировать среди плотного транспортного потока, состоящего в основном из мотоциклов. Обязанность зазывалы-контролера – стоя на подножке, призывно выкрикивать пункт назначения и затаскивать внутрь не успевших опомниться пассажиров. Бемо были на самоокупаемости, две тысячи рупий с носа за поездку. Выигрывала пара, где водитель – философски настроенный летчик-истребитель, а зазывала-контролер – шустрый, глазастый и горластый мастер втюхинга транспортных услуг.
Две тысячи рупий за изыски декора против пятидесяти тысяч за голубой вагон с ленивым шофером. Спасибо, не подходит. Для поездок девушек из порта в отель есть отличная альтернатива – скутеры молодых, прилично выглядящих мальчиков в отглаженных хлопчатобумажных курточках и новеньких джинсах. Им тоже куда приятнее возить девушек, чем толстых коммивояжеров из Сурабаи. Вот и мальчик появился.
– Лосмен6 «Семера», – сказала Дашка.
Мальчик показал четыре пальца, что означало сорок тысяч рупий.
– Три, – показала три пальца Дашка.
Мальчик улыбнулся и кивнул; поездка не стоила больше двух. Поставил рюкзак между собой и рулем, выдал Дашке черную пластмассовую каску, заменяющую шлем, и начал аккуратно выруливать с парковки на улицу.
Узкие улочки, магазины, переулки, магазины, варунги, снова улочки, проспект. Макассар оказался большим городом со всеми сопутствующими необходимостями: бронзовыми памятниками на пьедесталах, высоченными банковскими офисами, красно-желтыми рекламными щитами и даже «Кентукки Фрайед Чикен» занял удобную нишу, пропагандируя здоровое западное питание с помощью хитро отобранных индонезийских моделей, выглядящих на усредненно-расовый лад, вроде местные, а вроде и нет.
Около лосмена «Семера» тусили непонятного вида личности. Рекомендуемый популярнейшим путеводителем для путешественников отель был похож на место для сбора низкого пошиба гангстеров, выполняющих в Макассаре не особо важные поручения за не особо большие деньги.
«Так, – решила Дашка. – Вернемся в хостел в начале улицы».
– Мест нет, – подтвердил ее намерение менеджер «Семеры». – Мест нет. Английское слово «full» в Индонезии использовалось в бахасе.