Дарт достал из поясной сумки кусок чистой тряпицы, промокнул ею лицо. Было больно. Он старался не подать виду, старался, чтобы лицо оставалось непроницаемым, но получилось не очень. В конце концов тряпицей завладел Патрик, он же смазал раны на лице ученика целебной мазью. Поначалу от нее сильно щипало, но через несколько минут боль стихла, появилось приятное ощущение тепла.
– Так-то лучше, – наставник критически посмотрел на ученика. – Идем.
Дорога к неведомой цели, намеченной ранее, заняла около двух часов. Дождь к тому времени кончился, ветер стих. На небе показались далекие звезды и новорожденный месяц. Но последний вскоре скрылся за Трантом – ближайшим к Тану островом.
Патрик резко остановился. Впереди раскинулась площадь Шутов. Небольшая, днем многолюдная и шумная. Здесь располагались магазины и лавки, товары из которых могли себе позволить даже небогатые жители Тан-Ларона. Кроме того, в выходные и праздники на площади давались представления. Раньше, лет десять назад, их устраивали в здании местного театра, от которого сейчас остались лишь обгорелые руины. Пожар, как говорили, случился из-за ссоры тогдашнего главного постановщика театра и одного из актеров, который заподозрил свою жену (тоже актрису) в любовной связи с этим самым постановщиком. Оба были на взводе, много кричали, а потом, в драке, кто-то из них разбил масляную лампу. Театр сгорел. Да с тех пор так и стоял черным остовом, с молчаливым укором наблюдал за снующими вокруг людьми. Денег на его восстановление у труппы не нашлось, потому представления начали давать прямо на площади.
– Нам туда, – Патрик указал на останки театрального здания.
Дарт нахмурился. В детстве они с другими мальчишками лазили по пепелищу в поисках чего-нибудь интересного или ценного. Не нашли ничего. Только пепел и грязь.
Но наставник, судя по всему, знал что-то такое, что заставляло его надеяться на удачу.
Они прошлись по пожарищу. В воздухе еще пахло горелым.
– Здесь должен быть люк, – сказал Патрик.
Они бродили внутри выгоревшего здания, подсвечивая путь небольшими фонарями. За годы запустения здесь мало что изменилось. Разве что горелого дерева стало меньше, а мусора – больше. Отчетливо пахло отхожим местом. В