Павлов перевел дух.
– Доказательства связи моего подзащитного с Ракитиным выглядят неубедительно. Ракитин дает показания против Соловьева, а через два дня его находят мертвым в камере. Почему Соловьева не допросили сразу после того, как Ракитин признался, что идея присвоить государственный кредит принадлежит ему? Почему все вопросы к моему подзащитному возникли только после смерти Ракитина? С мертвого спрос меньше, и теперь ссылаться можно на что угодно…
Теперь о целевом кредите. На момент задержания следствием было установлено, что деньги, выделенные госпрограммой, уже были на счету «Сатурна». В этот же день Соловьева задерживают, а несколькими часами позже мною было внесено ходатайство об аресте денежных средств в части, выделенной федеральным бюджетом.
Он посмотрел на Дрозда, но тот нахально улыбнулся, при этом демонстративно зевнув.
– Для этого не обязательно было готовить ходатайство, – проворчала Малинина, что-то черкая на листке. – Это обязанность следствия, тем более по экономическим преступлениям. Следователь присутствует?
– Да, ваша честь, – выпрямился по струнке Дрозд. Он вытащил из своей пухлой папки какой-то лист. – Постановление о наложении ареста санкционировано судом 25 мая. До настоящего времени официального ответа из Центробанка России нет. Предварительно стало известно, что движение денежных средств со счета на счет может занять неопределенное время. Мы связывались с получателем кредита…
– И что же? – спросила судья.
– ОАО «ОПК «ЛУЧ» заявляет, что денег на счет не поступало, – членораздельно проговорил Дрозд, будто его могли не расслышать. – Таким образом, деньги просто зависли в воздухе.
– Ваши домыслы оставьте при себе, уважаемый, – заметила Тамара Николаевна, и Геннадий Яковлевич сел на место. На его лице на мгновенье мелькнуло озлобленное выражение, которое тут же исчезло, как туча, сдуваемая ветром.
– Но послушайте, – снова попытался вмешаться Соловьев, однако судья снова сделала ему предупреждение.
– Ваша честь, разрешите вопрос? – поднял руку Павлов. – Тот факт, что деньги еще не поступили на счет получателя кредита, не говорит об умысле Соловьева. Держать человека под стражей лишь потому, что операция по переводу семидесяти двух миллиардов рублей может занять какое-то время, как вы сами понимаете,