– Але! Але! Валера! – закричала в трубку бабушка. – Але! Ты меня слышишь?
– Ба, чего ты орешь? – сказал я. – Слышу.
– Как твои дела, Валера? Отец попросил тебя проконтролировать!
– Дела как дела. Уроки делаю, – сообщил я.
– Умница! – обрадовалась бабушка. – Ты сыт? Все в порядке? Если вдруг что, я приеду!
– Ба, ты чего? Геометрию сделаю – и спать, – сказал я.
– Господи, какой же ты молодец! – возликовала бабушка. – Другие ребята в Интернете после полуночи сидят, родители на нерве, а он – спать! Я так рада!
– Ладно, ба, рада так рада, – буркнул я.
– Все, роднуля, не буду мешать! Спокойной ночи! – сказала бабушка и отключилась.
Я положил трубку и опять взялся за пульт.
Через полчаса телефон зазвонил снова. Я снял трубку:
– Але.
– Здорово, Валер. Дело есть, – сказал в трубку Костян.
– Какое?
Все понятно, отказываться нельзя. У нас с Костяном договор: я – ему помогаю, он – мне…
– Выдвигайся к супермаркету. Через пятнадцать минут, – сказал Костян.
Он знает расписание дежурств моего отца. Все дела и поручения Костяна я выполняю в темное время суток.
Через пятнадцать минут я стоял около нашего супермаркета – темно-синяя куртка, черные джинсы. Костян подъехал вовремя, остановил свою «Ладу Приору» в трех метрах от меня, махнул рукой: давай, старик, в машину!
На часах было что-то около 21.00. Костян рулил сосредоточенно.
– Короче, там будет одна квартирка, – сообщил Костян, глядя на дорогу, – третий этаж. Во дворе есть где приткнуться. Последишь до полуночи, кто ушел, кто пришел, когда… запоминай… потом я тебя заберу.
Костян достал из бардачка фотоаппарат, положил мне на колени.
– Посмотри, за кем глаз нужен.
Я взял фотоаппарат и начал листать кадры. На них оказались седой мужик в рубашке и бежевых брюках (у него умный взгляд), женщина намного младше мужика, с очень живым лицом (она то смеялась, то на кого-то весело глядела), и девчонка, высокая, худая, с длинной шеей. На шее болтался перламутровый дельфин на черном шнурке.
– А что с ними? – спросил я. – Вроде все обычные.
– Вот именно – вроде, – сказал Костян. – Мужик – мафиози, наворовал выше крыши, скрывается. А это его семейка.
– Тогда на фиг за ними следить? – спросил я. – Мужика берите за ж…, а мать с дочкой при чем?
– Мы же договорились – задания не обсуждаются. Я даю цель, а ты выполняешь без комментов. Думать будут аналитики в агентстве.
Я сунул фотоаппарат в бардачок. Мы ехали по вечерним улицам минут двадцать молча. Наконец Костян остановил машину в тени старого клена, мы вышли на тротуар. Один за другим (я – за Костяном) прошли во двор, и Костян, остановившись, сказал:
– Вон смотри: в этом кирпичном доме, третий этаж, слева три крайних окна. Видишь?
– Вижу, – ответил я.
– Твой объект. Сам сиди где хочешь. На детской площадке,