Он чувствовал эту столичную хватку, но видел, что и без местных тоже не обошлось.
– …и я бы пошел на рынок, если бы Батраков не спас, – в голосе Прошкина зазвучал стыд, – платил нормально. Акционером сделал…
– И?
– Но я – не герой! Я и не могу, как Пахомов, запереться и отстреливаться до последнего патрона!
Павлов с недоумением посмотрел на зама по науке.
– Какой Пахомов? Что за стрельба?
– А разве вам не рассказали? – удивился Прошкин, – Пахомов, наш особист, бывший «афганец», заперся в спецчасти и начал палить… прямо по рейдерам.
– Бывший «афганец»? – насторожился Артем.
Он знал одного «афганца» Пахомова.
– Ну да, – подтвердил Прошкин, – бывший офицер КГБ, звания не помню.
Лицо Артема непроизвольно растянулось в улыбке.
– Бывший… – пробормотал он. – В этой конторе «бывших» не бывает.
– А вы что… его знаете?
Павлов задумчиво хмыкнул:
– Был у меня знакомый с такой фамилией.
Впереди показался синий дорожный знак с надписью «Тригорск», и Павлов повернулся к ученому:
– Скажите, а что… этот Пахомов… он так и сидит в своей спецчасти и держит оборону?
– Ага, – кивнул Прошкин, – и, насколько я его знаю, добровольно он оттуда не выйдет.
«Это точно… – подумал Артем. – Насколько его знаю я…»
Воспитатель
Петр Петрович устал и охотнее всего отправился бы домой отсыпаться, но он должен был дождаться новостей из Тригорска.
– Наши союзники и опора – закон и государственный аппарат, – прошелся он по кабинету.
Сотрудники замерли. Шеф, как всегда, мыслил парадоксами.
– Или, что то же самое, несовершенные законы и продажные чиновники, – пояснил Спирский.
Чуть было не подумавшие, что шеф заговаривается, «студенты» с облегчением рассмеялись, а Петр Петрович раскинул руки в стороны, словно указывая, где стоит непродуманный закон, а где – продажный чиновник.
– Мы следуем первым и обращаемся ко вторым.
Сотрудники превратились в слух, и не потому, что побаивались шефа; просто Петр Петрович иногда действительно открывал им глаза на жизнь, как она есть.
– Беда в том, что, пока вы учились, кооператоры превратились в олигархов. Захватили ресурсы и теперь плевать хотели и на закон, и на государство.
Спирский победно оглядел своих «вассалов».
– Но мы-то с вами юристы! Кому, как не нам, навести порядок в зажравшемся российском бизнесе?! Научить их уважать закон и страну!
– Вы хотите сказать, что мы помогаем закону и стране? – снова вылез вперед хлопающий рыжими ресницами по конопатым щекам парнишка.
Спирский усмехнулся.
– Толик, – повернулся он к Блинкову, – дай-ка нам статистику.
Зам по правовым вопросам кивнул и с невозмутимым, даже несколько ленивым видом открыл свое вечное