– Медиков. Но я переводчица. Еду с опозданием, так вышло…
В купе зашёл вежливый проводник, присел, проверил билеты; распушил букет, пожелал пассажиркам приятного пути.
Облокотившись на столик, Людмила любовалась какофонией красок, в которую, как на палитре, смешались небо, леса, поля, оранжевое солнце и прочие субстанции мира, не различимые за матовым стеклом туннеля, по которому мчался поезд. Тревога снова охватила её – как мама справится? Хоть старушка и уверяла, что всё будет в порядке, всё же… Как нескладно вышло. Надо же, чтоб всё совпало: дети на практике, Виктор в командировке, сватья в больнице. Один сват. Что он может? Целый день на работе, потом в больницу… Обещал подстраховать. Главное – ночь, по ночам у мамы иногда ноги сводит. Но где там переночевать – в однокомнатной квартире с маленькой кухней? Нескладно… Профессор с мировым именем будет валяться на раскладушке…
Катерина, откинувшись на мягкую спинку дивана, закрыла глаза и погрузилась в свои, тоже не очень-то весёлые мысли. Получается, что печального в жизни больше, чем радостного… Как с этим быть?..
Людмила заметила, что дремлющая напротив девушка мотает головой, как будто что-то отвергает.
– Вы художница? – Вопрос прозвучал неожиданно, и девушка, открыв глаза, улыбнулась.
– Почему вы так решили?
– Мне кажется, что вы должны иметь отношение к искусству.
– Нет, совсем напротив. Я экономист.
– Не скучно?
– Ну, во-первых, я пошла по стопам отца, он у меня известный человек в этой области. Во-вторых, у меня нет семьи, а потому есть время всем на свете интересоваться, в том числе искусством.
– Не трудно быть экономистом?
– Да нет. Уже есть некоторый опыт.
– А Ромео тоже готовит себя в экономисты?
– Кирюшка? Нет, что вы. Он учится в специализированном колледже на реставратора. С детства влюблён в старинную архитектуру. Наверное, потому, что родился и растёт среди старых особняков и палат, где гуляла его мама, когда была им беременна.
– Где же это? В Москве?
– Конечно. Старая Москва. Хитров переулок знаете?
Людмила как-то запнулась, заморгала, задумалась.
– А где это? Не в районе Солянки?
– Да, ближе к бульварному кольцу.
– Ничего себе… Да я не только знаю, я тоже родилась в этом районе, выросла там, отца похоронила, замуж вышла и сына родила, а уж после выехали – дом поставили на капитальный ремонт. Но переулка с таким названием вроде бы не было. Хитров рынок был когда-то, это все знают, а переулок…
– Он раньше назывался по-другому. Отец там живёт лет шестнадцать.
– Подождите, уж это не мой ли переулок называется теперь Хитровым? Объясните, где это.
Катерина, чертя по столу невидимые линии, объяснила попутчице, где находится переулок. Людмила молчала. На белокожем лице выступили красные пятна.
– В каком подъезде живёт ваш отец?
– В первом.
– Ну, не в четырнадцатой же квартире? – уже вскрикнула, воздев руки, Людмила Вернеровна.
– В