– Сколько у вас времени? – спросил он у Жаклин.
Он знал, что Люси наблюдает за ними со своего поста в приемной.
– До вечера. Простите, что я явилась вот так…
Он поднял руку:
– Ничего страшного. Здесь ждать скучно. Внизу, в конце квартала, есть маленькое кафе. Почему бы вам не подождать там, за чашкой кофе? – Он бросил взгляд на столик в приемной. – Возьмите журнал. Я смогу присоединиться к вам через час или около того. – Посмотрел на часы. Начало первого. – К четырем я должен буду забрать дочь, но у нас будет время поговорить.
Она взгляну ему прямо в глаза:
– Вы очень добры. – Ее пальцы теребили пуговки на свитере. Шанс заметил, что кожа вокруг ногтей больших пальцев ободрана, словно она ковыряла ее или обкусывала. – Если мне придется уйти, я позвоню вам в офис. Но постараюсь дождаться.
– Было бы хорошо.
– Спасибо. Я не знаю. – Кажется, она хотела сказать что-то еще, но потом оборвала себя. – Извините. Мне жаль, что так вышло, правда. Но спасибо вам. – Не обращая внимания на журнал, она направилась к двери и вышла из кабинета.
– Даже не начинай, – сказал он Люси, когда шел за Дженкинсами. – Ты понятия не имеешь, через что она прошла.
– Может, и не имею, но она налетела на меня как человек, который знает, как добиться своего. Видели бы вы, как она изображала из себя маленькую потерявшуюся девочку с вашим дружком, доктором Хейгом.
– Едва ли он мой дружок.
– А она не потерялась. Я в том смысле, что она уже тут бывала.
– И после этого получила довольно серьезное сотрясение мозга. С чего это ты вдруг стала такой недоброй?
Люси проигнорировала его вопрос.
– Встреча в кафе, – сказала она. – Выходит, вы ее на халяву примете?
– Поверь, – сказал ей Шанс, – это самое меньшее, что я могу сделать.
Встреча с Дженкинсами продлилась больше часа, но Жаклин ждала его в кафе, в это время почти пустовавшее. От входа вниз вела коротенькая лестница с выложенными плиткой ступенями, поэтому окна были почти на одном уровне с тротуаром и колесами проезжающих машин. Жаклин выбрала столик в глубине зала, подальше от окон. По дороге Шанс заказал кофе и присоединился к ней в ее темноватом уголке.
– Как ваш пациент? – спросила она.
Он рассказал о Ральфе.
– Так он умирает?
– Может быть, у него есть полгода.
– Господи Иисусе! Что вы им сказали?
– Правду. Предложил консультации,