Целиком картина проснувшегося миллиардера выглядела таким образом: «молодой человек с небритой бородой и тонкий как селёдка». Это мнение принадлежало дядя Керопу, человеку с внушительным брюшком и крупным носом. И он высказывал его едва ли не каждое утро. Если не считать брюха и носа, его супруга была под стать ему самому. Здесь справедливости ради надо заметить, что физические преимущества супруги по отношению к дяде Керопу компенсировались врождённой привычкой «болтать без умолку». Уже говорилось, что дядя Кероп приходился кузеном покойному отцу Мерона Аветисова. Сразу после трагической смерти родителей Мерона в авиакатастрофе, они, вместе с супругой, стали опекать племянника. Отношения между ними сложились по-настоящему родственные, но при этом не совсем простые.
Этот самый дядя Кероп появился в спальне минуту спустя после того, как раздалось: «Чего?». Появился в своей привычной одежде: спортивном костюме и кожаных тапочках. И устремил по той же привычке встревоженный взгляд в сторону Мерона. Тот направлялся в ванную комнату, но увидев дядю, остановился и гневно поинтересовался:
– Ты слышал? Оказывается, я школу не закончил.
– Ты был круглый отличником, Мерон джан. Все это знают, – с некоторой торжественностью ответил дядя Кероп. Он не отходил от двери, прислушиваясь к словам и наблюдая за поведением племянника.
– Все? – раздражённо переспросил Мерон и, указывая пальцем куда-то в сторону, ещё более раздражённо добавил. – Да они меня за полного болвана принимают, а ты сидишь и слушаешь.
Дядя Кероп после последних слов изменился в лице и сразу же бросился оправдываться.
– Мерон джан, если я знал бы, что тебя начнут оскорблять, я выключил бы телевизор. Клянусь. Я ждал, когда по телевизору покажут нашего армянина.
– Не покажут!
– Почему? Он что, умер?
– А что, других дел, кроме как «умер», не бывает?
Произнося эти слова, Мерон вошёл в ванную комнату и с грохотом закрыл за собой дверь. Правда через мгновение она открылась, и на пороге снова появился Мерон. На его губах блуждала злорадная улыбка.
– Не буду принимать душ и не стану бриться, – заявил он с откровенным удовольствием. – Зачем? Если меня принимают за болвана, таким я и буду. Никакого душа, чистки зубов и даже умывания. Может, ещё и портфель возьму…с кляксой, чтобы уж точно соответствовал приметам.
Дядя Кероп осторожно подошёл к племяннику и, встав на носки, приложил ладонь ко лбу. Следом за этим действием раздалось расстроенное бормотание:
– У тебя температур, Мерон джан, надо лечь.
– Книжки