Днем 2 марта к Таврическому дворцу пришло несколько тысяч человек с целью узнать о положении дела. Член Исполкома Суханов рассказал им, как Исполком решил проблему власти, назвал предполагаемых главных министров, изложил программу, продиктованную Советом Временному правительству, и сообщил, что насчет монархии и династии существует еще не ликвидированное разногласие между Временным комитетом Госдумы и Исполкомом Совета.
Приблизительно в то же время Милюков произнес речь перед многочисленными слушателями в Екатерининском зале Таврического дворца о вновь образующемся правительстве. Речь вызвала крики одобрения одних и недовольства и даже протеста других. «Кто вас выбрал?» – спрашивали Милюкова. Он ответил: «Нас выбрала революция». Когда Милюков назвал премьера Львова «воплощением организованной общественности, гонимой царским режимом», то раздались возгласы: «Цензовой!» Милюков ответил: «Да, но единственно организованной, которая даст потом возможность организоваться и другим слоям русской общественности». На вопрос о судьбе династии Милюков ответил, что «старый деспот, доведший Россию до полной разрухи, добровольно откажется от престола или будет низложен. Власть перейдет к регенту, великому князю Михаилу Александровичу. Наследником будет Алексей». При этих словах поднялись шум и крики. Это заявление Милюкова широко распространилось по городу. Поздно вечером в здание Таврического дворца явилась толпа возбужденных офицеров, которые заявили, что они не могут явиться к своим частям, если Милюков не откажется от своих слов. Милюков заявил, что его слова о временном регентстве Михаила и о наследнике Алексее являются его личным мнением.
Вечером в Псков, где находился Николай II, приехали Гучков и Шульгин. Гучков заявил, что он и Шульгин приехали от имени Временного комитета Государственной думы, чтобы дать нужные советы, как вывести страну из тяжелого положения. Петербург уже всецело находится во власти революционного движения; попытки вызвать войска с фронта не приведут ни к чему. Поэтому всякая борьба бесполезна; остается только одно – отречься от престола в пользу сына с регентством князя Михаила.
После заявления генерала Рузского, что он согласен с Гучковым и что никаких запасных частей послать в Петербург нельзя, царь ответил: «Я вчера и сегодня целый день обдумывал и принял решение отречься от престола. До 3 часов дня я был готов пойти на отречение в пользу моего сына. Но затем я понял, что расстаться с моим сыном я неспособен. Вы это, надеюсь, поймете. Поэтому я решил отречься в пользу моего брата».
Рано утром 3 марта до членов Временного правительства дошли слухи об отречении Николая II в пользу Михаила, а не Алексея. Вопрос о династии оказался открытым для большинства членов правительства, так как те, кто уже согласился на Алексея, не считали себя обязанными соглашаться на Михаила.