Острова на реке. Владимир Гурвич

предстать перед своим давним другом. Это не Мохов и чем скромнее она будет выглядеть, тем, пожалуй, лучше. Если она разоденется, как светская дама то, учитывая нынешнее незавидное положение Максакова, невольно станет подавлять его, вызывать, подобно инородному телу, отторжение, а этого она как раз желает меньше всего. Она хочет, чтобы он почувствовал, что они находятся друг с другом на равных, что они стоят на одной и той же или в худшем случае на соседних ступенях социальной лестницы. Пожалуй, она даже не станет накладывать грим, пусть будут заметны морщинки на шее и возле глаз; увидев эти не стираемые следы прошедших лет, Сергей будет считать, что и её, словно корабль в шторм, жизнь потрепала и поносила по своим бурным водам. Она только чуточку подкрасит губы – и достаточно.

      Надин чувствовала, что волнуется, набирая номер телефона. Слушать долго гудки ей не пришлось, их сменил мужской голос. Она удивилась тому, что сразу же узнала его; она даже и не предполагала, что память сохранила в неприкосновенности его тембр. Голос Сергея почти не изменился, только стал чуточку ниже, потеряв юношескую звонкость.

      – Максаков слушает, – сказал он.

      – А с тобой говорит Король.

      – Какой еще Король, – недовольно пробурчал Максаков. По его интонации Надин поняла, что ее собеседник явно не в настроении.

      – Не какой, а какая, а потому Король – это не занимаемая должность, а к сожалению, всего лишь фамилия.

      – Как вы сказали, Король? – Теперь его голос прозвучал уже по-другому, протяжно, как у человека, который быстро что-то старается вспомнить.

      – Не просто Король, а Надежда Король.

      – Надюша, это ты. Но этого не может быть, черт возьми.

      – Разве ты меня похоронил. Я что-то не помню, чтобы ты шел бы с грустным лицом за моим гробом.

      – Но, черт возьми, как ты тут оказалась, тебя же нет в этой ужасной стране. Ты, кажется, обитаешь во Франции. Я не ошибся?

      – У тебя абсолютно точные сведения, я действительно прилетела из Франции. Но теперь я в Москве и совсем близко от тебя.

      – И где ты?

      – Где все приезжие, в гостинице.

      – Но ты могла бы остановиться у меня.

      – Спасибо, Сереженька, за приглашение, но я много путешествую, и привыкла останавливаться в гостиницах. Могу тебе признаться, что здесь я чувствую себя даже более свободнее, чем в своем доме. Может, потому, что тут не надо заниматься домашним хозяйством и полно людей, которые за весьма скромные чаевые пытаются тебе услужить.

      Она впервые за разговор услышала в трубке нечто похожее на смех.

      – Слушай, а у тебя здесь какие-то дела? Или ты приехала просто так?

      – Можно сказать, что просто так. Хотя я считаю, что повидаться со своими старыми друзьями, это и есть самое важное дело. Ты так не думаешь?

      В трубке несколько секунд раздавались только неясные шорохи.

      – Конечно, ты права, только не знаю, а нужно ли нам встречаться. Прошло столько лет. – Голос Максакова вдруг зазвучал как-то глухо.

      – Так