Ирина Михайловна, прикорнув на диванчике, мирно дремала, подложив ладошку под голову. На ее лице играла расслабленная полуулыбка. Рассеянные сквозь жалюзи лучики солнца играли на каштановых волосах иногда попадая на лицо и тогда ресницы на глазах слегка трепетали и вздрагивали.
Подойдя, Леночка протянула руку, чтобы разбудить и спросить, можно ли рвать морковь, но не решилась притронуться к плечу любимой мамочки, так сладко та спала.
Немного постояв возле дивана и понаблюдав за солнечными зайчиками на мамином лице, доченька взяла с кресла легкий пушистый плед с нарисованными на нем белыми зайчиками и осторожно прикрыла спящую женщину.
Та, сквозь сон: – что то случилось, доченька? – пробормотала и повернулась на бок, так и не открыв глаз.
Леночка слегка вздохнула, повернулась и на цыпочках вышла во двор, бесшумно прикрыв дверь.
Вернувшись в огород, подошла к куклам:
– Наша мамочка устала. Отдыхает, – назидательным тоном начала девочка, – сегодня – я – за главную. Чтобы слушались меня и за ворота не ходили. А то на пляж не возьму!
Снова подойдя к грядке с морковью, присев и склонив головку почти до земли, юная огородница еще раз внимательно рассмотрела желто – оранжевые кружочки у основания и… решительно выдернула за кудрявый хвостик одну морковку.
Расширив свои и без того большие голубые глазки Леночка с удивлением рассматривала совсем маленький, длинной с мизинец, чуть толще ниточки корешек.
Что из такого приготовить? Даже кушать нечего… Пусть еще подрастет.
Девочка раскопала пальчиками место на грядке, откуда выдернула морковку и снова воткнула слабенький корень в землю.
Надо посмотреть следующую морковку…
Вскоре, уже на коленях, пыхтя от усердия, маленькая огородница вытягивала из земли каждый корешек морковки и, убедившись, что та не выросла, снова закапывала.
Потянувшись, Ирина Михайловна присела и посмотрела на часы, висевшие напротив на стене. Два часа проспала!
Боже! Доченька!
Выбежала в испуге на крыльцо. Песочница пустая… ни кукол, ни Леночки.
Во дворе – тишина.
– Лена? Доченька! – стала звать дочь разволновавшаяся мама, – где ты, милая?
Ирина выглянула за ворота – никаких следов, что девочка выходила не было.
Бывало, если разрешали Лене поиграть за оградой, то и песок, и игрушки, и поникшие букетики цветов оставались.
Сейчас – ничего… Все чисто… Даже трава не примята…
Куда она могла подеваться?
Ирина Михайловна снова зашла в дом и стала заглядывать во все комнаты, окликая дочь.
Никаких следов присутствия…
Все вещи