– Кажется, ушли, – сказал Глеб, скользнув взглядом по стройной фигурке женщины, лицо которой скрывала темная, полупрозрачная ткань, похожая на вуаль. – Благодарствую за помощь. А теперь мне, пожалуй, пора.
Он хотел спрыгнуть с телеги, но женщина схватила его за руку.
– Нет, Глеб! Не пора!
Глеб удивленно воззрился на женщину. Она подняла руки и откинула вуаль.
– Ты! – тихо выдохнул Глеб.
Женщина кивнула.
– Да. – И снова опустила вуаль. – Я хочу поговорить с тобой, Первоход.
– А я – нет. Прощай.
Глеб повернулся к высокому борту телеги, но женщина с горечью проговорила:
– Это я помогла тебе выбраться из подземелья, Глеб. Я спасла тебя от дыбы.
Глеб остановился.
– Значит, это ты послала в подземелье старуху с ключами? – мрачно уточнил он.
Княгиня Наталья, а это была именно она, кивнула.
– Да.
Глеб прищурил недобрые глаза и сухо спросил:
– Не проще ли было бы отпустить меня без всяких затей?
Княгиня покачала головой:
– Нет. Я не могу. Ты преступник, Первоход. Я была бы рада простить тебя, но бояре меня не поймут.
– Они по-прежнему верят, что твоими устами говорит князь?
– Да.
Глеб усмехнулся:
– Зря ты это. Пока княжеством правит мертвец, в нем не будет ни порядка, ни толку.
– Это решать не тебе, Первоход.
– Вот как? Тогда почему ты помогла мне сбежать?
– Потому что нам нужна твоя помощь.
– Кому это «нам»?
– Нам… – Голос княгини Натальи дрогнул, и она тихо поправилась: – Мне.
По лицу Глеба пронеслась тень. Лицо его стало еще злее и угрюмее.
– И чем же простой огородник может помочь светлейшей княгине? – холодно осведомился он.
– Бушуй, осади лошадок, у меня кружится голова! – приказала княгиня Наталья. Затем, когда телега покатила еще медленнее, снова взглянула на Глеба сквозь черную вуаль и холодно ответила ему: – Я хочу, чтобы ты помог мне избавиться от одного человека.
5
– Что это за человек? – спросил Глеб после паузы.
– Он называет себя Пастырем, – ответила княгиня. – Ты ведь его уже видел, верно?
Глеб нахмурился и ответил:
– Верно.
– Он опасен, Глеб.
– И чем же?
Княгиня Наталья вздохнула:
– Власть уходит у меня из рук. Половина домовых бояр – его общинники. Сварога они не почитают, на Велеса плюют. Было ли когда-нибудь такое прежде! Пастырь хочет, чтобы и я приняла его веру. И если его кто-нибудь не остановит, когда-нибудь это случится.
– И что же в этом плохого? – поинтересовался Глеб.
– То, что я больше не буду княгиней, – тихим, дрогнувшим голосом ответила Наталья. – Пастырь просто займет мое место.
Она помолчала, теребя в пальцах