– Ты говоришь о своем дедушке?
Нико кивнул:
– Он в чем-то похож на твою мать, за исключением планирования свадьбы. Он бы этим не занимался.
– Видимо, он считал это женской прерогативой?
– Нет. Это отвлекло бы его от работы.
– Во всяком случае, приходя домой, Бобби был слишком уставшим, чтобы проводить время со мной. Мать уверяла меня, что все прекрасно. В конце концов я переехала к нему.
Не то чтобы Нико не интересовался прошлым Софии, просто внезапно почувствовал, что дальше разговор пойдет гораздо откровеннее, чем он предполагал. Чем больше она расскажет о себе, тем ближе они станут друг другу, тем труднее ему будет держать дистанцию.
– Какое это имеет отношение к твоему материнству?
София нахмурилась:
– Дай мне договорить.
– Прости. – Он нисколько не раскаивался, не хотел увязнуть в неприятных подробностях. И не желал ей сочувствовать.
– Я верила, что, когда к нему перееду, все изменится. Так и было поначалу. Потом опять началась рутина. Он работал сутками, включая выходные дни. Ситуация стала странной.
– Ну, не все дела успеваешь сделать с девяти утра до пяти вечера.
Она уперлась руками в бока:
– Кто кому рассказывает?
Она упрекнула его? К такому Нико не привык. В офисе все съеживались в его присутствии. С таким, как он, нельзя не считаться. Дед пугал людей, только взглянув на них.
– Я просто пытался объясниться, – оправдывался он. София одарила его взглядом, говорящим: «Ты еще не угомонился?» – Ладно. Продолжай.
– Бобби убеждал, что так лучше, говорил, у нас впереди вся жизнь, и ему просто нужно время, чтобы сделать карьеру. А мне следует заниматься готовкой, уборкой и стиркой, потому что у него нет на это времени. Вскоре я забеременела. Бобби обрадовался. Мы отметили помолвку. Он стал чаще бывать дома и хотел, чтобы я бросила работу, дескать, мое место в доме. – Недовольная гримаса омрачила ее красивое лицо. – Я отказалась. Мне нравилось заниматься делом и быть финансово независимой.
Это нисколько не удивило Нико. Он сразу понял, что София очень независимый человек. Очевидно, у этой истории несчастливый конец. Он нутром чуял, что не следует торопить Софию.
Они шли по берегу, волны касались их ног.
– А потом я потеряла ребенка, – с болью в голосе обронила она. – Бобби не сказал, что обвиняет меня, но я постоянно видела упрек в его взгляде.
Нико остановил ее нежным касанием руки:
– Я ничего не знаю о беременности, но понимаю, что иногда в жизни случается непоправимое, и уверен, ты ни в чем не виновата.
Их взгляды встретились.
– Ты меня совсем не знаешь.
– Я знаю достаточно.
– И что ты обо мне думаешь?
– Ты честный человек с добрым сердцем и сделаешь все возможное, чтобы защитить своего ребенка.
Шмыгнув носом, София быстро заморгала:
– Ты слишком проницательный.
– Я говорю о том, что вижу.
Неудивительно, что