Выходи и сдавайся – ведь выхода нет,
Смерти нет – тишина, только ладан и свечи…
Положи на окно верный свой пистолет,
И стилет положи, руки вверх и навстречу!
Слова
Слова… здесь очень много слов,
Поступки, сплетни, суета…
Любовь нужна вам? – Вот любовь!
Мечты хватило б? – Вот мечта!
Идти немного? Так иди,
А хочешь – стой хоть сотню лет.
Что ждёт тебя в конце пути,
Когда пути и вовсе нет?
И нет ни долга, ни гнезда,
Ни кораблей, ни правоты,
А есть слова и суета…
Я точно есть, но есть ли ты?
Легко, когда помнят и любят
Легко, когда помнят и любят,
И осень похожа на чудо.
Увядшие розы на блюде…
Тепло и улыбка – откуда?
Невидимый взгляд, всепрощенье,
Надежда… под окнами ивы —
Меч в ножны… постой же, мгновенье!
Мы снова… мы вместе… мы живы?
Сиреневый шлейф королевы,
И вечер такой, как когда-то,
Звенящего ветра напевы —
Ни смерти… ни слёз… ни утраты!
История любви
Он стоял под окном
и пытался играть ей Штрауса.
А чуть выше светила Луна, отражаясь в луже.
Эти двое в ночной полутьме
походили на страусов,
Чьи попытки достать что-то выше
были так неуклюжи.
Она слушала скрипку, её волновала экспрессия.
Лунный свет опьянял и манил,
и смягчал какафонию.
Он поймал её, только вот
не удержал равновесия…
В тишине лунной жижи
для них наступила гармония.
Эпитафия одной любви
Вы были ветрены – я был такой зануда,
Вам было холодно – я слишком был горяч…
В моей истории повесился Иуда,
А в вашей – королей обслуживал палач.
Руки сновидящих
Мы проснёмся, и будет весна
Мы проснёмся, и будет весна,
Заблестят кружева золочёные…
Жизнь – не жизнь, долговая тюрьма,
И все граждане в ней заключённые.
Тая, льды загремят как орудия,
Вековые сосульки закапают —
Это сталинское правосудие
Нас сжимает костлявою лапою.
Станет хлюпать по лужам дождичек,
Облака – будто кони на привязи…
Мы прорвёмся на волю может быть,
Подписав документ о невыезде.
Вид из окна
Море… Шальная погода.
Дождь был с утра, но уже всё подсохло.
Странно… Живая природа
Смутно видна сквозь немытые стекла.
Выйду… Но есть ли