– Вот, смотри, – сказал он президенту и окликнул прохожего. – Гражданин! Гражданин, я к тебе обращаюсь. Можно тебя на минутку.
– Я слушаю тебя, – серьёзно ответил прохожий.
– Ты знаешь, кто я такой? – спросил Всучинни.
– Понятия не имею, – честно ответил прохожий. – Я впервые тебя вижу, друг. Я тебя не знаю и, если честно, то и знать не хочу. Я могу идти дальше?
– Ещё один вопрос, – сказал Всучинни. – А этого человека, – Всучинни показал на президента, – его ты знаешь?
– Разумеется, знаю, – ответил прохожий. – Это Дурачелли, президент нашей планеты. Здравствуй, Дурачелли.
– Здравствуй, друг, – ответил президент.
– Скажите, гражданин, вот сейчас, когда перед тобой президент нашей планеты, ты испытываешь какие-нибудь особые эмоции? – спросил Всучинни.
– Нет, – честно ответил гражданин. – А должен?
– Ну как же! – возмущённо воскликнул Всучинни, – Как же можно не испытывать особых эмоций, когда рядом с тобой президент планеты! Ну-же! Подумай хорошенько! Может, всё же какие-то эмоции испытываешь?
– Нет, – сказал прохожий, ещё раз внимательно оглядев президента с ног до головы, – ничего такого я не испытываю. Так я пойду? Очень, знаешь ли, много дел впереди. Я сейчас слишком озабочен своим собственным развитием. Видишь ли, друг, в чём дело. Последнее время я слишком мало уделял внимания своему собственному развитию. Чувствую, что топчусь на месте в своих творческих способностях. Это меня действительно волнует. А Дурачелли меня совершенно не волнует.
Прохожий слегка поклонился президенту и Всучинни и пошёл своей дорогой. Всучинни некоторое время смотрел ему вслед, затем тяжело вздохнул и посмотрел на президента.
– Теперь ты видишь, – сказал Всучинни, – абсолютное равнодушие. Его волнуешь не ты, а его собственное развитие! Что может быть ужаснее? Тебе не страшно за планету? Мимо тебя проходят сотни людей, они видят тебя, они узнают тебя, и ни у кого из них при этом не повышается давление, ничьё сердце не начинает сильнее биться. Эдакое абсолютное эмоциональное равнодушие! Их, видите ли, волнует их собственное развитие! Эгоисты! Тебе не страшно? Мне страшно. Мне страшно, потому что мы имеем дело с… явно выраженной эмоциональной тупостью людей. Я это ещё в магазине заметил, когда смотрел за тем, как женщина покупала себе резиновые сапоги. Женщина! И вдруг – резиновые сапоги. За двести монет. Я… год! Понимаешь? Я целый год за ними всеми наблюдал. Дебилы! Одни дебилы вокруг. Для них нет разницы, купить морковку или квартиру, путёвку на южный курорт или буханку хлеба, резиновые сапоги или стать президентом. Вот ты радовался, когда стал президентом?
– Нет, конечно, – ответил президент. – Чему здесь радоваться? Я тогда, как и все, думал о развитии своих творческих способностей и волновался, что новая должность будет мешать мне их развивать.
– Живут… –