– Тима! – Вкрадчиво начала разговор. – Что задумал?
– Отстань! – Отмахнулся Тимофей Степанович. – Котов буду гонять.
– Каких котов и за что их гонять? – Поинтересовалась Антонина Ивановна, вытирая широкой ладонью липкий от пота и сахара лоб.
– Соседских. Опять бассейн когтями ночью порвали. Приедет зять с дочкой, расстроятся. Дырки заклеил, а котов… – погрозил пальцем в сторону соседского забора, – отвадить надобно.
– Как же ты их отваживать собираешься? – Решила уточнить Антонина.
– Петлю вкруг бассейна положу, по ней слабый ток пущу. Как только гад ступит или присядет, так его и шандарахнет. Одного стукнет, остальные не полезут.
– Тима! Окстись! – Всплеснула руками Антонина Ивановна, старательно вдыхая ноздрями воздух. Варенье явно пыталось убежать из тазика и теперь шипело, проливаясь на горящую конфорку. – Побойся бога. Зять приедет, разденется до трусов, схватит пиво, снимет шлёпанцы и полезет в бассейн, а ты его током! Поди зашибёт насмерть. А если дочка первая пойдёт купаться, а если внучка?! Её лицо начало наливаться вишнёвым цветом, подстать варенью в тазике.
– Не зашибёт! – Взъерошился Тимофей, тряхнув седой, когда-то кудрявой, а теперь плешивой головой. – Я буду выключать ток, когда они будут приезжать. Решено.
– Тимочка, не надо… – Взмолилась Антонина Ивановна. – С твоим склерозом, когда ты не помнишь, куда очки положил, нельзя с током баловаться. Тебя и самого убить может. Забудешься и наступишь. Помнишь, как меня чуть не убило по твоей вине, когда я провод ножницами отрезала? – Припомнила обиду на мужа Антонина. – А всё потому, что ты из тех электриков, что ничего в токе не смыслят. Считают, ежели розетка закреплена, то ток постоянный, а если болтается на соплях, то он переменный. А у тебя всё на соплях прикручено. Как тебя ещё самого не раздолбало.
– Тьфу… Гангрена! – Сплюнул Тимофей Степанович. – Вспомнила, а я-то думал после того, как её тряханёт, она замкнется в себе. Ан, нет, рассуждает о постоянном и переменном токе. – У тебя молоко убежало.
– Какое молоко? – Всполошилась Антонина Ивановна. – Нет у меня на плите молока. Я варенье варю.
– Вот и вари! – Яростно почесывая затылок, – ввернул Тимофей Степанович. – Зятя хрен убьёшь. Он здоровый бык. Его чтобы свалить надо триста сорок врезать, а не двадцаточку.
Проходившая мимо забора соседка уловила последнюю часть разговора, приостановилась послушать и, в конце концов, не выдержала:
– Тимофей Степанович, вы что же это? Собираетесь зятя током бить? Что ж он такого натворил? Бедная Тонечка… Как можно жить с таким человеком? – Заохала, заохала и побежала по поселку разносить новость.
Ранним утром в субботний день ничего неподозревающий Алексей шёл пешком от станции к родительскому дому жены. Жена с дочкой должны были приехать позже. На подходе к калитке его перехватила соседка:
– Алёша… – Тихо зашептав поманила его