То, что я старался хоть как-то спасти ночь, нас всех мало утешило. Как и мои горячие оправдания, что подобное со мной впервые. Не помогли и обещания, что случившаяся напасть никогда больше не повторится. Двойняшки мило улыбались, заверяли, что ничего страшного, но перекидывались такими взглядами, словно вот-вот разразятся смехом.
Утром они от меня спрыснули, и мы больше в таком варианте моего омоложенного тела никогда не встречались.
Конечно, у меня сложилось противоположное мнение, чем у девочек. Я без всякого зазрения совести приписал вину им. И тут же помчался в один шикарный публичный дом для подтверждения своего достойного либидо. Вот там и выяснилось окончательно: либидо в наличии, ибо хочется до зубовного скрежета, а вот главное оружие истинного мачо – недейственно. Причём член отказывал именно в момент сближения с женским телом. Стоило мне выйти в соседнюю, пустую комнату и там полюбоваться на кадры эротического фильма, как мой дружок моментально поднимался и оказывался готов к бою. А стоило вернуться к любой из роскошных женщин – случался облом.
Ещё несколько раз, проведя эксперименты, пришёл к неутешительному выводу: полноценный секс в обличье Вампира мне недоступен! Окончательное доказательство этому поступило во время парочки оргий в нашей компании, куда уже знакомых мне близняшек привёл кто-то из знакомых. У меня тогда (но уже в теле Валентина Годвори) все прекрасно с девочками сложилось. Жаль только они быстро и оттуда исчезли, так что я не успел задать им весьма интересующий вопрос: «Имелись ли у вас парни, опозорившиеся со своим членом?»
Беда? Ещё и какая!
Но я смирился. Не стал комплексовать по этому поводу. Чуть позже стал Вампиром. И моё лицо в новой ипостаси стало известно каждому, кто интересовался жертвами моего укуса и связанными с этим скандалами. Пришло сожаление о неадекватности моих поступков. Но теплилась большая надежда, что ни двойняшки, ни женщины публичного дома не вспомнят о моих мужских проблемах, разглядывая мои портреты в ипостаси Вампира, сделанные фотороботом. И до сих пор эта надежда ни разу не давала трещин сомнения.
А вот только что получила первый удар от заворочавшейся интуиции. В любом случае мой тогдашний явный просчёт с теми двойняшками следовало обязательно учитывать. К примеру, мысленно сопоставят как-нибудь обе мои сущности и спросят, как это сделали коллеги по работе: «Валентин! Есть у тебя алиби?»
Вот потому вопросы Моники меня изрядно напрягли, и я стал анализировать