– Я не люблю, когда на меня давят!
– Так подними трубку и скажи ему это.
– Что?!
– Что ты не любишь, когда на тебя давят… – Окончательно развеселился супруг.
– Ты давишь на меня! – Прокричала с обвинением, а Дима настолько искренне удивился, что его игре можно аплодировать стоя.
– Я здесь при чём?
– А не при чём. Ты вообще случайно проходил мимо!
– Ты всё переворачиваешь с ног на голову.
– Я? Знаешь, что, Дима, – процедила сквозь зубы и сжала руки в кулаки, – если тебе вздумалось поиграть в порядочного семьянина, если ты вдруг вспомнил, что у тебя есть жена, это вовсе не значит…
– Я не играю. – Перебил он меня и зубы пришлось сцепить сильнее.
– Я не знаю, сколько эта забава продлиться на этот раз, но не собираюсь своими руками разрушать налаженную жизнь.
– Значит, не будешь с ним разговаривать.
– По крайней мере, не о том, что бы ты хотел услышать.
– Тебе просто нужно сказать то, что есть на самом деле, Галя.
– А что есть? Что есть?! – Я подскочила, не зная, куда себя деть, Дима оставался неподвижным и лишь голову в мою сторону повернул. – Ты есть? Семья? Что у меня есть?! – Разрывалась я от крика, не задумываясь, как выгляжу в данный момент.
– Я. И семья. Наша с тобой. – Жестами указал на меня и себя поочередности.
– Я не знаю тебя! Я. Не. Знаю. Тебя. Ди-ма! Что нас связывает? Штамп в паспорте и кольца на правой руке? Что ты знаешь обо мне? Не говоря уже о том, что я ничего не знаю о тебе!
– У нас просто не было достаточно времени.
– У нас его и не будет! Ты это понимаешь?! – Вошла я в раж и не собиралась останавливаться. Дима плотно сжимал губы, а на загорелых щеках проявился едва заметный румянец.
– Перестань кричать, ты ведёшь себя как подросток. – Проговорил строго, и я засмеялась. Истерически. До слёз. А когда остановилась, широко расставила руки, чтобы склонить голову в шутовском жесте.
– Простите меня, дяденька, за то, что я такая засранка малолетняя. За то, что не доросла до ваших седин и не набралась достаточно опыта…
Весь запал вышел с криком и осталась только жуткая усталость. Такая, от которой ноги не получается волочить, поэтому я застыла в прежней позе, только смотрела уже не на него, а в пустоту. Дима неодобрительно покачал головой, за что-то осуждая. Спокойно встал, подошёл, легко и беззаботно уложил мою голову к себе на плечо. И вот это я понимаю: опыт! Перед которым остаётся только преклонить голову.
– Дима, я не знаю, что будет завтра. Как я могу ему что-то сказать?
– Скажи то, что уже произошло. – Шепнул он, приглаживая мои волосы широкой ладонью. Мягко, нежно. Непривычно спокойно.
– Я не могу.
– Почему?
– Потому что я не знаю, что произошло. Что происходит сейчас. Я не знаю, наиграешься ты завтра или через год. Будешь ты меня приручать или просто сломаешь… И я не хочу так же болтаться в пространстве.
– Это называется не иметь определённости.
– Пусть так. – Согласилась