– Раз уж у нас не хватает таких разведданных, то надо хотя бы прикрытие нашей подлодки организовать. И не только от привычного дистанционного инструментального ощупывания и исследования во всех мыслимых диапазонах частот, но и от виртуального проникновения в ее систему управления компьютерных вирусов с искусственным интеллектом – современнейших виртуальных шпионов, – заметил контр-адмирал Чалов. – Мы с такими натовскими новациями недавно уже сталкивались и даже немного повоевали…
– Ну тогда без ваших киберспециалистов нам никак не обойтись! – произнес командующий, кивнув в сторону Чалова. – А вот в качестве внешнего уровня прикрытия следует именно сейчас провести давно запланированные испытания в боевых условиях модернизированного Су-24 с комплексом РЭБ «Хибины», – предложил командующий, кивнув в сторону руководителя службы РЭБ. – Если «Дональда» полностью и не заглушим, то как минимум серьезно помешаем его шпионской миссии, – подытожил командующий.
Однако еще об одной важнейшей операции, связанной с «Дональдом Пуком», на этом совещании не было сказано ни слова. Об этой операции, кроме руководителя СВР и контр-адмирала Чалова, еще не знали даже ее будущие главные исполнители.
Егор, готовясь к предстоящему испытанию нового шлема взамен старого, пострадавшего в «рукопашном» бою, тихонько напевал старинную казацкую песню:
…И сердце девичье забьется
С восторгом чувств – не для меня.
Чуть подрагивающий голос Егора выдавал, что он явно чувствовал себя не в своей тарелке. В нагрудном кармане его боевого комбинезона лежала небольшая сафьяновая коробочка, купленная им в гарнизонном супермаркете для проведения давно задуманной им специальной операции. Именно эта коробочка сейчас и вызывала бешеное сердцебиение у Егора. Именно она то холодила, а то просто обжигала его грудь.
Несмотря на то что план задуманной спецоперации был давно уже готов, Егор постоянно его совершенствовал, заранее предусматривая различные тактические маневры как для наступления, так и для организованного отступления. Продумывался даже план Б для бегства с поля сражения, вплоть до почетной сдачи в плен…
– Разрешите нескромный вопрос, товарищ подполковник? – и после кивка головы Егор неожиданно спросил: – А сколько же вам лет, Марина Андреевна?
– Ну вы, майор, и нахал… Офицеру не пристало спрашивать возраст у женщины – это же неприлично! – с обидой в голосе возразила Марина Андреевна.
– Я же спрашиваю не у женщины, а у своего вышестоящего начальника, у подполковника Латышевой, с которой у нас совместно уже немало мегабайтокилометров пройдено и смертельно опасных моментов пережито. Спрашиваю я не прилюдно, а в приватной беседе с глазу на глаз. Да и не без умысла я спрашиваю, Марина Андреевна, – внешне спокойно аргументировал Егор, хотя его сердце чуть не выпрыгивало из груди.
– Если я скажу «двадцать