Дэниелс посмотрела на синтета.
– Как ты заметил в отсеке терраформирования, экипаж состоит из пар. В этом весь смысл… – она прервалась. – Я подумала, ты понимаешь, что такое одиночество. Я не думала, что ты об этом заговоришь, не совсем… я… я не знаю, чего я хотела. Но точно знаю, что не хотела проходить через это одна.
Обработав полученный ответ, Уолтер ощутил, что по-своему тронут. С точки зрения программы ситуация была… сложной.
Открылась дверь, и вошли Теннесси и Фарис.
Нельзя было сказать определенно, что Уолтер испытал облегчение, но их приход его порадовал. Сомневаясь, что одного его присутствия будет достаточно, чтобы приглушить чувство одиночества Дэниелс, Уолтер понимал, что у двух ее друзей шансов на это больше. Еще он был уверен, что бутылка виски и четыре стакана, которые принес Теннесси, могут дополнительно улучшить ее настроение.
Теннесси ухитрился заключить Дэниелс в свои медвежьи объятия, не уронив при этом ни бутылки, ни стаканов.
– Привет, милая, – мягко сказал он. – Ты как, держишься?
Отпустив Дэниелс, Теннесси бросил взгляд на жену. Дэниелс улыбнулась.
– Насколько возможно в такой ситуации, полагаю. Спасибо, что пришли. Вам обоим спасибо.
Теннесси поднял бутылку и смерил ее одобрительным взглядом.
– Его любимый. Хороший вкус.
Продемонстрировав замечательную для такого крупного человека ловкость, Теннесси наполнил стаканы для всех.
– Простой. «Ни льда, ни воды, ни спешки, ни еще какого дерьма». Джейкоб всегда так говорил, – он посмотрел на последнего из собравшихся, который еще оставался без виски. – Уолтер?
– В чужой монастырь… – синтет протянул руку за стаканом. Хотя спиртное не оказывало на него никакого действия с точки зрения физиологии, важно было поддержать дух товарищества.
– Аминь, брат, – Фарис коротко отсалютовала ему своим стаканом. – Вот что я считаю годным программированием.
После официальных глотков, сделанных как для того, чтобы воздать должное содержимому бутылки, так и для оживления атмосферы, Теннесси предложил более формальный тост.
– За всех хороших людей, ушедших слишком рано. Мы будем их помнить.
Ответ прозвучал слитно:
– Будем помнить.
За тостом последовало еще больше виски. Дэниелс быстро осушила стакан и повернулась к Уолтеру. Тот вложил все, что мог, во взгляд, понимая, что слова оказались бы ненужными и неподходящими. Или, что хуже, ошибочными.
Наконец Фарис мягко спросила:
– Хочешь, чтобы я это сделала?
– Нет. Спасибо, – Дэниелс сделала шаг вперед. – Это должна сделать я.
Посмотрев на гроб в последний раз, она протянула руку и нажала кнопку. Звуковые датчики передали одинокое шипение: из шлюза вырвался воздух, увлекая за собой и гроб. Внешняя камера показала, как капсула выстрелила прочь