И ты, бесталанный прохожий,
Идёшь на мерцающий свет,
В избушке хозяйки пригожей
Находишь приют и привет.
Июль
Дошло зерно в початках кукурузы
До спелости молочно-восковой,
И на баштане дыни и арбузы
Растут, как на опаре дрожжевой.
Поспел налив, и зажелтела дуля[1],
А белая черешня отошла.
Расплавленному золоту июля
Под силу всё живое сжечь дотла.
Ни облачка на выгоревшем своде,
Ни пяди тени на земле. Невмочь Ни человеку, ни живой природе —
Скорей бы знойный день сменила ночь.
А вечером над пыльным небоскатом
Зарницы заиграют кое-где,
И дальним замирающим раскатом
Гроза опять напомнит о дожде.
Заснуть не даст глухой порой ночною,
Вселит надежду жителям села.
Теперь бы только где-то стороною
Она, как наважденье, не прошла.
«Прощайте навек, Андруши…»
Прощайте навек, Андруши[2],
Отчизна моя дорогая,
Столица родимого края,
Любимая песня души.
Послушные воды Днепра
Уже затопили округу…
А кажется – будто по лугу
Я мальчиком бегал вчера.
Я помню, где были ручьи,
Озера, дороги и нивы.
А чибисы плачутся: “Чьи вы?”
Неужто и вправду – ничьи?
Cюда возвращаться всегда
Душе, обратившейся в память, —
Кружить и кружить над волнами,
Как птице, лишенной гнезда.
Лесное молчание
В любимом старом смешанном лесу
Его душа на миг смешалась.
Послышалось:
– Не бойся, я спасу,
И знай – сочувствие – не жалость.
Берёза первая произнесла
Слова отрады беспредельной:
– Ты должен помнить, что душа
Не зла,
А доброты сосуд скудельный.
И к этому добавила сосна:
– В беде мужская честь – опора.
Ты сохранил её – тебя она
Оберегает от позора.
Стояли молча старые дубы,
Но тоже словно убеждали,
Что для мужчин любой удар судьбы —
Пустяк, не стоящий печали.
…Ничто, казалось, не произошло
Среди молчания лесного,
А у него на сердце отлегло,
Душа была на месте снова.
«Увы, снисхождение к людям…»
Увы, снисхождение к людям
Выносят из прожитых лет.
Но все же других не осудим —
Не каждый душою атлет.
И это похоже на жалость,
В которой признаться грешно.
Так что ж тебе, милый, осталось?
Ты знаешь – осталось одно:
Посильно служить добротою
И в жизни, и в честных стихах.
И с этой нелепой чертою
Остаться навек в дураках.
Родословная
От