Эля промолчала, не ужалила язвительной шуткой – привет от Бернарда Шоу! – и не сыронизировала в ответ – не сегодня, Оскар Уайльд! – просто сказала:
– И расторгнуть его можно только там же – в Небесной Канцелярии.
А еще через пять минут прозрачные стены из закольцованного пространства исчезли, и дорога вернулась на землю.
Наверное, это все выглядит странным и совершенно не имеющим значения. – Миха опустил глаза. Ему было стыдно, человек со стороны наверняка посмотрит недоуменно: «Ну и что же ты хотел этим сказать?» и в лучшем случае подумает, что ты невротик, а в худшем – просто псих.
– Но это ощущение надо пережить, чтобы понять, – Мишка развел руками. – Мне просто не хватает слов, чтобы передать…
Колдун кашлянул, выпрямился в кресле:
– Уверяю вас, все в порядке! Мне все абсолютно понятно, и мне ваш рассказ представляется крайне важным и полезным! Скажите, вы связываете с чем-либо эти изменения в… э-э… в восприятии внешней среды? Стресс? Нервное потрясение?
– Знаете, мы весь этот период находились в состоянии, – у Эли дернулся уголок рта, – перетянутых струн. Как не лопнули – сами не знаем. Так что нервное потрясение присутствовало.
– Присутствовало? – усмехнулся Миха. – Оно и присутствует постоянно. Куда оно денется.
Элька ничего не ответила. Вздохнула неопределенно.
– Простите, – обратился Миха к Колдуну, – вам мой… наш рассказ что-нибудь дал?
– Безусловно! – ответил Колдун, и его монументальный нос подтвердил его слова решительным кивком. – Дал, и дал немало. Припоминается еще что-нибудь подобное?
– Боюсь показаться совсем ненормальным, – Миха почувствовал, как начинают гореть его щеки. – Да, Элька? Буквально пару недель назад я вышел на наш балкон, балкон нашей съемной квартиры, я имею в виду. И, знаете, такое странное чувство, похожее на внезапно налетевшее, стремительное головокружение, мгновенно прошедшее. Схватился за спинку стула. И вдруг…
Он запнулся. Улыбнулся Эльке:
– Горизонт словно раздвинулся, стал шире. Как будто наш дом подрос. Я позвал Эльку…
– Да, – кивнула Элька. – Я выскочила на балкон – думала, ему стало плохо. И могу подтвердить – это не бред. Или же, если хотите, бред коллективный, индукционный. Такое тоже встречается в медицине. Да, горизонт распахнулся, воздух вдруг стал прохладнее, а краски вокруг – ярче. Уж думайте о нас, как хотите.
– Мое мнение о вас совершенно не изменилось, – сказал Маг, широко улыбаясь. – Можете припомнить,