– Чего?
– Для объяснения необходимо некоторое время.
– Я не могла быть свидетелем. Только не я. Я ничего не видела.
– Мисс Маури, – строго произнес он, – если я должен получить ордер, чтобы задать вам ряд вопросов, я его получу.
– Как я могу быть уверена, что вы действительно из полиции?
– Нью-Йорк, – произнес Боллинджер с некоторой досадой. – Разве это не удивительно? Один подозревает другого.
– Приходится.
Он кивнул.
– Возможно. Послушайте, мисс Маури, у вас есть цепочка на двери?
– Конечно.
– Конечно. Накиньте цепочку и приоткройте дверь. Я покажу вам свое удостоверение.
Она неуверенно накинула цепочку. Это позволяло открыть дверь не более чем на три сантиметра. Он показал удостоверение.
– Детектив Боллинджер, – сказал он. Нож у него был в левой руке, прижат плашмя к пальто, острием вниз.
Она выглянула в узкую щель. Затем с минуту она вглядывалась в эмблему на внутренней стороне бумажника, потом внимательно изучала фотографию в пластиковой оболочке под эмблемой.
Когда она закончила изучать документ и взглянула на него, он увидел, что глаза у нее были не голубыми, как он думал, видя ее на сцене из затененного зала, а зеленоватые. Это действительно были самые завлекательные глаза, какие он когда-либо встречал.
– Удовлетворены? – спросил он.
Ее пышные темные волосы упали на лицо и закрыли один глаз. Она убрала их. У нее были красивые длинные пальцы, ногти покрашены красным лаком. На сцене, в кругу яркого света, ее ногти казались черными.
– Так о каких проблемах вы упоминали? – произнесла она.
– У меня к вам ряд вопросов, мисс Маури. Мы должны будем разговаривать через приоткрытую дверь и следующие двадцать минут?
Насупившись, она ответила:
– Я полагаю, нет. Подождите здесь минутку, я накину халат.
– Я могу подождать. Терпение – ключ к удовлетворению.
Она с любопытством взглянула на него.
– Магомет, – сказал он.
– Полицейский цитирует Магомета?!
– Почему бы и нет?
– Вы – той религии?
– Нет. – Его рассмешило, как она построила вопрос. – Я приобрел значительный объем знаний с единственной целью – шокировать тех людей, которые думают, что все полицейские безнадежно невежественны.
Она опешила:
– Извините. – Затем она улыбнулась. Он еще ни разу не видел, как она улыбается, ни разу за всю неделю с тех пор, как впервые увидел ее. Она находилась в лучах света и, двигаясь под музыку, сбрасывала с себя одежду, изгибаясь всем телом, лаская свои обнаженные груди, в то же время оглядывая посетителей холодными глазами. Ее улыбка была ослепительна.
– Вы собирались накинуть халат, мисс Маури.
Она закрыла дверь.
Боллинджер смотрел на входную дверь в конце коридора, надеясь, что никто не войдет и не выйдет, пока он стоит здесь.
Он убрал бумажник.
Нож все еще был в левой руке.
Менее