Российское казачество. Его историческая роль в развитии местного самоуправления и государственного строительства. Сергей Минутин

явный лидер, который бы мог привести свой народ к какому-то единому знаменателю. Не было в Польше человека, способного вдохновить свой народ какой-либо единой идеей. В отсутствии лидера в Польше всегда процветала шляхта. Это процветание постоянно разоряло страну. Поляки такому шляхетскому управлению дали очень точное определение: «Паны дерутся, а у холопов чубы трещат». Подобный метод правления пытался ввести в России Борис Годунов. Он всецело положился на «могучий» и коллективный ум земства (бояр). Бояре довели Россию до ручки, до смуты. Но в России смуты случаются время от времени, а в Польше это явление остаётся постоянным. А когда страна в постоянном раздоре, профессиональные воины всегда востребованы.

      Валерий Шамборов в книге «Казачество. История вольной Руси» по этому поводу пишет: «В Речи Посполитой…спецификой этой державы были её «свободы». Не для всех, только для знати, определявшей решения сената и сейма. Короли не имели ни реальной силы, ни денег, ни своей армии. Осуществить такие оборонительные мероприятия, как Москва, поляки не могли. Единственной силой, противостоящей степнякам, тут были поднепровские казаки. К их помощи обращались и магнаты, чьи владения опустошались татарами. Эти паны и сами были русскими по крови, ещё держались православия. В конце XV в. Казаки служили у киевского воеводы Дмитрия Путятича. А в 1506 г. аристократ Ляндскоронский и «знаменитый казак» Евстафий Дашкевич занялись организацией войска из казаков. Ляндскоронский стал их гетманом, и в 1517 г. за успехи в войне с турками Сигизмунд I даровал казачеству «вольность и землю выше и ниже порогов по обеих сторон Днепра». Даровал так запросто, потому что поднепровские территории, постоянно находящиеся под угрозой набегов, лежали в запустении и никому из дворян были ещё не нужны. Главными базами казаков являлись Канев и Черкассы. Здесь степные воины зимовали, а летом выходили на охрану рубежей и на промысел в Дикое Поле. Но служба их не была государственной, они действовали по собственному разумению, причём разные общины казаков поддерживали друг с другом контакты».

      Сегодня совершенно невозможно представить себе казачью жизнь той поры. Мало того, что они всегда были окружены явными врагами, ведущими борьбу за земли, на которых жили казаки, их окружали ещё и политические интриганы нейтральных государств, готовые предать казаков в любой момент. Выжить в таких условиях мог совершенно определённый тип войска, который в настоящее время определяется как «спецназ». Это были прекрасно обученные воины, которые для решения малых задач быстро объединялись в малые отряды, а для решения больших задач – в большие. Валерий Шамбаров совершенно справедливо отмечает частокол глупости, который вносят своими исследованиями историки, далёкие от понимания постоянной военной угрозы. Он пишет: «Последующие исследователи (казачества) внесли и искажение другого порядка – отождествление казаков с лёгкой конницей. То есть с родом войск. И в итоге ряд современных учёных договаривается до вывода: