Крещение Новгорода. Часть 1. Сергей Пациашвили

волхвом в Чернигове, а потому давно был знаком с Добрыней. Как и предполагал Добрыня, за щедрую плату чародей согласился исполнить ритуал и принести в жертву свободных людей. И вот в назначенный день, когда колдуны отбыли в поход, свершился суд на Буслаем и другими злостными мятежниками, коих оказалось ещё трое. Все они были из знатных родов, все были приговорены к позорной смерти. Семьи их по решению Добрыни лишались всего имущества и должны были покинуть Новгород. К счастью, Буслай заранее был готов к такому решению, и уговорил своих знатных родственников забрать к себе его детей. Поэтому никто из его дочерей не присутствовал на суде, не было и его сына Никиты. Но Василий, как самый старший, оказался самым упрямым и отказался уходить в другую семью, а потому, когда провозглашался приговор, мальчик был ещё на площади. Сжав зубы и кулаки, он вслушивался в каждое слово, но когда услышал приказ покинуть город, то на лице его застыло выражение боли и отчаяния.

      – Ничего, ничего, – взял его за руку Святослав, который был в этот момент рядом, – поселишься у родных, тебя усыновят, а потом, может, и вернут в дружину.

      – Но мать-то мою выгонят, – возражал старший сын Буслая, – нет, я её не оставлю. Поселимся в Людином конце, оттуда нас выгнать не смогут.

      – Как знаешь.

      – Но я теперь не дружинник, – казалось, Василий вот-вот расплачется.

      – Всё ещё образуется, не волнуйся. Пойдём, Вася, не нужно на это смотреть.

      – Нет, я не могу!

      Но тут Василия сзади схватил отец Святослава – Борис, и буквально силой потащил с площади.

      – Отец! – вырывался Василий, и теперь уже слёзы брызнули из его глаз, отчаяние овладело им. Буслай взглянул на своего сына, и печально наморщил лоб. Вахрамей в это время был уже на помосте и готовился казнить первого мятежника.

      – Дай время, Вася, – говорил Борис, уводя сына Буслая с площади, – Добрыня успокоится, я уговорю его вернуть тебя в дружину. А сейчас нужно собираться. Бери всё самое необходимое, пока ваше добро не разобрали, и уезжай в Людин конец. Есть там у меня знакомые, они помогут вам устроиться.

      Вскоре все троя: Василий, Святослав и Борис подошли к дому Буслая. Мать Василия была здесь, бледная, как мрамор, с заплаканными глазами. Борис рассказал ей о приговоре суда и велел спешно собираться. Вскоре появился наездник на повозке, запряжённой крупным волом. На повозку стали погружать все пожитки бывших бояр, взяли не мало и ценных вещей: мехов и монет, что позволило бы им как-то жить первое время. Василий волоком по полу вытащил за собой дубину своего отца.

      – А это ещё зачем? – возразил Борис.

      – Позволь отец, – попросил его Святослав, – это память от его отца.

      – Давайте, давайте, только быстрее.

      И дубину так же погрузили на повозку, которая вскоре понесла бывшую знать через Волхов мост в Людин конец. Теперь они лишились всего, были изгнаны и опозорены. Всё, ради чего Вася воспитывался с раннего детства, потеряло всякий смысл. Он был отвергнут, был не нужен. Невероятно горько было на душе, и лишь одна