Ободряющей улыбки не получилось. Но, по крайней мере, равнодушие временно кануло в недра души и Хаггар стал похож на нормального человека. Висевшее сбоку при входе небольшое зеркало отразило перемену, мужчина поморщился и двинулся вглубь душного помещения, в самый дальний угол, стараясь ступать тихо и не тревожить людей, лежащих на койках.
– Привет, – тихо проговорил он, нырнув за занавеску, отделявшую одного пациента от всех остальных. Он знал, что ее повесили для защиты этого человека от губительного, слишком яркого света, но все равно этот закуток устойчиво ассоциировался у него с одиночной камерой. С карцером.
Лежащий на койке мужчина не походил на живого. Скелет, обтянутый посеревшей, покрытой язвами и струпьями кожей. Короткие, совершенно седые волосы почти терялись на фоне белой подушки, и только голубые глаза, яркие, живые, пугали контрастом. Вряд ли кто-то в этой живой мумии сумел бы опознать молодого круглолицего хранителя Варона Присса.
– Как ты? – шепотом спросил Хаггар, сел на табурет у изголовья койки.
– Хорошо, – едва слышно прошелестел пациент, медленно прикрыл глаза, потом так же медленно, с трудом открыл. – Недолго осталось. Сегодня, самое позднее – завтра.
Теневик не стал говорить лживых слов утешения, не стал ободрять заверениями, что все обойдется, оба знали, что это не так. Не обойдется. В отсутствие Хаггара на этом самом стуле сидел сам Незримый и молча разглядывал умирающего, ожидая, когда тот уже не сумеет открыть глаза.
Магия целителей может многое, но против проклятий она бессильна. Владетель Верас прекрасно разбирался в проклятиях и в этот момент ненавидел свои знания. Есть чары, которые нельзя отменить. Просто нельзя, такое не под силу даже богам, поэтому он не мог дать другу даже призрачную надежду на лекарство, которое ищет и сумеет найти. Нет такого лекарства, Хаггар точно это знал. Он сам лет десять назад составил чары, случайно зацепившие несколько дней назад «штабную крысу» Варона. Да, не единственное и далеко не самое страшное необратимое проклятие из существующих, но почему-то теневику в этой ситуации чудилась рука Воздающего.
Приложил ли справедливый бог свою руку в самом деле? Вряд ли. Если бы остальные старшие боги интересовались происходящим сейчас на земле, они непременно постарались бы остановить то безумие, в которое неотвратимо погружались смертные.
Но тем не менее хранитель Присс умирал.
– Хорошо, что ты успел зайти, – почти беззвучно шевельнулись истончившиеся бескровные губы. – Спасибо. Посидишь?
Хаггар только кивнул и очень осторожно сжал тонкую костистую ладонь, кажущуюся пугающе хрупкой. Сухие пальцы едва заметно дрогнули, обозначая ответное пожатие, но сил на него не хватило. Варон вновь прикрыл глаза – не то задремал, не то пытался собраться