Ничего не бойся, милый
Звонок. Устройство внутренней связи, уютно прикорнувшее в сетке ажурной подставки, тревожно запульсировало красными отблесками: вызов из администрации президента. Нейропрограммист сбросил ноги со стола, протянул руку, прикоснулся к поверхности нетерпеливо мигающего шарика, и слегка сдавил его ребристые бока. На мониторе внутренней связи появилось лицо второго чиновника в государстве.
Глава администрации выглядел торжественно, даже празднично, довольно потирал холеные руки. Накачался синтезируемыми эмоциями, подумал с неприязнью нейропрограммист и непроизвольно потянул носом воздух. Ему показалось, что даже через пятьдесят с лишним этажей «Серебряного Шпиля», разделяющих их, чиновник благоухает дорогим парфюмом.
Специалист по нейрочипам принял деловой вид и начал доклад. Некоторое время высокий чин скучающе слушал сухие технические выкладки, затем нетерпеливым жестом руки прервал речь собеседника.
– Вот как? – чиновник скептически хмыкнул. – Я полагаю, что основой безграничного доверия является равнодушие. А в вашей гипотетической психоматрице оно отсутствует напрочь. И еще. Не оставляйте им ничего, кроме страха. Эксперты считают: «боятся, значит, принимают такими, как есть». Немедленно займитесь этим.
***
Миронович неторопливо шагал по проспекту Независимости и пристально разглядывал витрины каждого магазина на пути. Внимательно всматривался в отражения прохожих, запоминал их внешность, походку, жесты. В следующей витрине он пытался определить тех, чье отражение уже видел. Иногда он резко останавливался, сухо кивал в ответ на извинения наткнувшихся на него людей, и обшаривал быстрым взглядом окружающих. Однако никто не пытался избежать его внимания: мужчины не отводили глаз в сторону, женщины не начинали судорожно рыться в сумочках.
Парень остро воспринимал усиливающееся напряжение внутри и был уверен, что за ним уже следят, хотя ощущал чье-то близкое присутствие лишь на уровне подсознания. Он почувствовал опасность с первых шагов по проспекту и страстно желал, чтобы связной так же проникся витающей в воздухе бедой и не подошел к нему. Внезапно Миронович застыл на месте – позвоночник ухватили чьи-то холодные узловатые пальцы, сжали на миг и отпустили. В его короткой жизни такое уже случалось несколько раз, когда он находился поблизости от чужих. Он понял, что его вычленили из толпы, просканировали, и осторожно ведут, стараясь пока оставаться незамеченными. Сейчас, более чем когда-либо, он был убежден, что его глупое мальчишеское согласие выполнить просьбу этого пожилого человека с ледяным взглядом привлекло внимание службы, наделенной полномочиями ломать человеческие жизни. И ее сотрудники, чье предназначение как раз и заключалось в том, чтобы всячески пресекать деятельность Мироновича и ему подобных, находятся где-то рядом.
Людей вокруг было как никогда много, но он сразу выделил в толпе парочку. Высокий, крепкий мужчина, с челюстью, как слесарные тиски, и девушка с хмурым выражением на красивом лице. Квартал назад он уже встречал их отражения в зеркальной витрине. Впервые он увидел преследователей и сразу понял – это за ним. Только двое? Миронович оглянулся, попытался определить – есть ли с ними кто-то еще. И поймал взгляд широкоплечего мужчины. На удивление доброжелательный взгляд, прямой и открытый. Мужчина приподнял одну бровь и заговорщицки подмигнул ему другим глазом. Если они даже не пытаются скрыть слежку, значит, и не думают ждать его встречи со связником. Миронович всунул руку в карман, нащупал за подкладкой карту памяти в пришитом намертво защитном контейнере и развернулся в обратную сторону, продолжая неторопливо идти. Конечно, лучшим вариантом было бы выбросить такую опасную улику, но это уже вряд ли возможно сделать незаметно – сканер сразу зафиксирует такой предмет, едва он покинет оболочку.
Он лихорадочно прокручивал в голове варианты – куда скрыться с этого широкого проспекта? Парень осознавал риск, на который пошел, но еще больше осознавал, что незначительные предыдущие опасности не идут ни в какое сравнение с сегодняшним днем. Подошедший к остановке автобус вызвал непреодолимое желание впрыгнуть в раскрывшиеся двери. Однако он не сомневался, что преследователи продолжат вести его из какого-нибудь автомобиля цепким взглядом, или войдут следом за ним. По этой же причине отпадает и такси. Я всего лишь курьер, в который раз за последний час попытался убедить себя Миронович. «Ничего не бойся, милый»: – вспомнил он напутствие, прижавшейся к нему девушки. Нежные губы, ласковый взгляд, теплые руки. «Ничего не бойся, милый». Он вздрогнул, прогоняя из головы образ Асты.
Миронович пошарил взглядом поверх голов людей, безразлично обходящих его, и решительно шагнул к ступенькам входа в метро. Сейчас он вольется в людской водоворот и растворится в нем, выиграет у преследователей несколько секунд, а возможно, сумеет оторваться от них, затеряться в толпе на одной из станций. И когда за пять шагов до прозрачных дверей подземелья метро дорогу ему преградила хмурая девушка, а под руку крепко взял ее спутник, он потерянно вздохнул.
– Пройдите с нами, – тихо, но твердо