– Найди… Уберут. За сотню гринов. Фу – у! Глупость!… Я хочу ее ри- со – вать! – Лисса морщится, острые лопатки на миг исчезают внутри спины. – Кисти кончились. Сангина крошится. Купишь? – Бежевая рубашка, с расстёгнутыми рукавами, джинсы и пестрые махровые носки.
Небрежное, острое, все как будто из углов, с вечным, полусонным гипнозом в огромных глазищах. И что то в ней есть.. Что то… Что – то роднит ее с нею. С этой сиреной, с медленно – ясным, мягким голосом, влекущим, как ручей… вода, летящий снег…
***
…Летящий снег… опять снег, мокрота какая то, и декабрь в сером свитере.. Одна серость… тьфу.. Ничего не нарисуешь.. Разве что – мою королеву, в ее платье из шифона, с кленовыми листьями по линии бедра.. Носится по холлу, мелькают зеркальные отсветы, отражения, дверцы, скошенные углы, стремительный ветерок от ее платья, лодочек без каблука.—
– Ланка, не носись! Что ты?! – цежу напряженно, сквозь зубы и карандаш. – Линию довести не даешь! Сядь, выдохни… Что сережка то в одном ушке? Потеряла? – я, чуть испуганно, подмигивая ей, ощупываю пальцами и тыльной стороной ладони пол. Никакой серьги и в помине… Вихрь… Грэг убьет меня, если она наступит и упадет! У нее неверный шаг… Неточный. Как на луче луны. – Озноб трогает спину, мнет в лапе. Ежкин свет! – плююсь про себя – Не дай бог!
Она на ходу ощупывает крохотное ухо, встряхивает головкой.
– Ах, это! Наверное, в спальне или у Никуши… упала.. Мы там играли..
– Играли они. Визг на весь дом! – ворчу я беззлобно. – Во что играли то?
– Мы играли… в – уфф.. подожди, Миша. В пиратов.. Вот. – Фей непостижимо трогательно трет ладошкой лоб. – И там мы спор проиграли, а надо было щекотать друг дружку, и вот…
– Обалдеть, королева. Защекотать! Отпад! – Я в неподдельном восторге цокаю языком. – То – то Никушка спит теперь, без задних ног… Слушай, брось ты эти свои пледы и свитера… Пойди, полежи тоже? С утра носишься. Ну что он скажет, когда узнает? За голову хватится. Завтра капельница у тебя…
– Нет. – Она качает головой. – Нет, Надо вещи перебрать, разложить. Горушка нервничает. Каждый день – лекции, ему надо… как это? имидж. Профессор! – Она очаровательно щелкает в воздухе маленькой щепотью пальцев.. И через секунду – уже в столовой, в этой холодной, белой стыни, где по стеклянной столешнице катятся томаты и мороженая клубника. Пахнет свежим чили… Гаспаччо. Она приготовила гаспаччо и лазанью с сыром, но сама не ест ничего… Красный бант у штор. Новогодне – торжественные свечи в красных бантах – на широком подоконнике нише, пятна красных салфеток, бокалы с вином.
…У нее в бокале вино светлее. Разбавлено водой. Еле пригублено.
Пахнет свежей травой. Кана, стоящая в воде – цапелькою, выгнуто, изящно. Как овал, абрис ее плеча и шеи.
– Почему не ешь? Гаспаччо и горячий – вкусен.
…Она смотрит в окно. На залив в бело –