В Барвихе уже смеркалось, когда генерал армии Василий Алексеевич Бурдюков на служебном Роллс-Ройсе Фантом подкатил к воротам своего загородного дома. Весь день министр обороны занимался проклятым астероидным вопросом и чувствовал себя как грейпфрут, только что снятый с конуса соковыжималки.
Коричневый семиметровый забор надежно укрывал дачу от чужого взгляда. По личному указанию министра забор вокруг восемнадцати гектаров садово-паркового участка был сделан из вкопанных в землю цельных лакированных стволов молодого сибирского кедра и декорирован под старинный палисад, каким окружали некогда предки русские городища, защищая их от поганых супостатов. Супруга Татьяна Ивановна уговорила его отказаться от типовой ограды из легированной стали или модного в последнее время титанового листа в пользу дерева. И впрямь, что может быть лучше простого деревянного частокола?! Над воротами высилась затейливая сторожевая башенка в форме бревенчатого расписного терема. Внутри постоянно дежурило четверо офицеров. Сходные сторожевые башенки поменьше, на одного стрелка, оборудованные камерами с функцией ночного видения, располагались по периметру участка через каждые тридцать метров. Охрана, кроме автоматов АК-74, была вооружена пулеметами НСВ для стрельбы по наземным и воздушным целям, а также противотанковыми ракетными комплексами «Корнет» с лазерным наведением. Снаружи на палисаде ничего не было видно, но изнутри по всей окружности тянулись спиралевидные ряды колючей проволоки под высоким напряжением. Кроме того, изнутри вдоль палисада был выкопан трехметровый ров, который выглядел довольно безобидной канавкой для тех, кто не знал, что в воду опущены заголенные высоковольтные кабели. Караульные овчарки уже не раз в жаркий летний день поддавались соблазну искупаться, после чего их тела приходилось вытягивать из рва баграми.
Миновав ворота, генеральский черный Роллс-Ройс проехал еще с полкилометра по зеленой липовой аллее, потом черз сосновую рощицу на холме, миновал общежитие прислуги, семейную церковь – точную копию собора Василия Блаженного в одну третью величины – и наконец остановился на пандусе у парадного входа в основное здание резиденции. Водитель в полковничьих погонах выскочил, забежал со стороны дома и распахнул дверь, выпуская министра. Отдуваясь, Василий Алексеевич выбрался из хорошо кондиционированной машины, вдохнул свежего воздуха, насыщенного ароматом хвои, и поморщился. Дворецкий и камергер – оба в звании адъютантов и оба в майорском чине – приветствовали хозяина, вытянувшись по стойке смирно. Бурдюков небрежно кивнул и прошел в антишамбр, бросив не глядя фуражку подоспевшему лакею-прапорщику.
– Где Татьяна Ивановна? – спросил он у мальчишки, направляясь, как обычно, в свою любимую летнюю гостиную, в левый флигель.
– Отдыхала в беседке, господин-товарищ генерал армии, а сейчас должна быть в гостиной, – выпалил прапорщик, покраснев от волнения.
Бурдюков