Генделев: Стихи. Проза. Поэтика. Текстология (сборник). Михаил Генделев. Читать онлайн. Newlib. NEWLIB.NET

Автор: Михаил Генделев
Издательство: НЛО
Серия:
Жанр произведения: Поэзия
Год издания: 0
isbn: 978-5-4448-0811-5
Скачать книгу
и хлопали два ряда, как полагалось бы Пегасу-биплану, крыл.

      Вначале бессистемные, удары клади по зипперу упорядочились, и я понял, что мне подвернулся не мустанг, а золото – чистый иноходец. Какой мах! Какой мощный мах! Мы обставили ворону в ее зените, и теперь у нас был свой собственный зенит. Чистое небо, черный обелиск, время жить и время перестать. Мать…

      Хотя, скорее всего, это я попался иноходцу в качестве покладистого вьюка.

      «Ну вот, – подумал я, – практически все умели и любили беззаветно скакать. И мять ковыль. Сид, Баярд, Орленок. Знаменитые конокрады: Геракл, Беллерофонт. Опять же – мой фаворит д’Артаньян обожал задавать шпоры, а граф Толстой говаривал: “Ничего нет лучше друга верного, Савраски крестьянского, эх!” А Хирон вообще был кентавр, как я. И бессмертный, как я, по-видимому». (Чего-то мысль у меня скачет, вот что доложу я вам!)

      «Ведь, – думал я, – далеко не все, нет-нет, не все – гипполюбы, конефилы – не все! Нет, даже, пожалуй, большинство их терпеть не могло. Плохо владел конем Ницше. Современники ржали, глядя на его посадку. Посредственно держались в седле Лоуренс Стерн, Ф. Достоевский, Маршак С.Я.

      Иисус Христос предпочитал мулов цвета маскхалата. А что? Мул – животное значительно спокойнее. И Пикассо!

      Упал, как общеизвестно, с коня по кличке Брюмер Н. Бухарин. И вообще кони сыграли роковую роль в судьбе множества реальных и измысленных персонажей. Литературы и ее Историй. Навернулась с седла де Лавальер. Понесло колесницу Фаэтона. Не доездился до третьего тома Чичиков. Сломал спину Фру-Фру Вронский. Две пули получил в контактную поверхность Мушкетон. А Печорин?! (Что – Печорин?) А эта отвратительная история с Ворошиловым (я покраснел) и Фрунзе!

      «Нет, – подумал я, – а все-таки лошадь – это красиво!»

      «Мальчик, играющий в бабки с конем», «Ленинградский юноша, укрощающий коня» (4 шт.), «Петрус Примус» – совместного итало-французского производства. И вообще – Калигула… Квадриги, колесницы, фуры, тачанки, балагулы. Смерть Пети Ростова; рубка лозы!

      Черный конь. Рыженький. Конь-блонд. Конь Блед. Ритм замедлился. Мне изрядно поднадоела эта гусарская баллада. Я попробовал сесть. И – к своему удивлению – сел. Оказывается, мы с Роськой уже стояли.

      Мы фыркнули: надо же! Мы повели ушами. Я установил саквояж и обозрел знакомый ландшафт: больничный дворик, сад яблоневый, крыльцо. Роська повернул ко мне голову. Он втянул воздух и посмотрел на коленку, которая к нему поближе. Он улыбнулся и вдруг подмигнул. Потом высунул большую лепеху языка и с удовольствием отчетливо облизнулся.

      «Укус коня, – поставил себе диагноз Михаил Самуэльевич Генделев, – укус коня».

      – Доктор, – вкрадчиво встрял проводник, – доктор, пациент не ждет. А вообще-то, – сказал он, – я такого не ожидал, в смысле джигитовки. И зовите меня Саня. – Саня склонил круглую макушку.

      – Пора ли поить коней? – спросил я грубо и небрежно. – И добавил: – Саня.

      – Что вы, даже не взмокли.

      Роська глянул на меня искоса, очами благодарными, мягкими, огромными, словно снятыми