Еще один высокий мужчина спокойно наблюдал за происходящим, он стоял в широком проходе лодочной станции и вертел в руках шнурок, на котором висел ключ общества «Пси Бета Каппа». Он, как всегда, был безупречно одет: костюм-тройка, белоснежная рубашка, галстук и котелок. Элвин Албриксон, главный тренер всей гребной программы Вашингтонского университета, был очень придирчив к каждой детали, и его стиль одежды давал людям понять: он здесь главный и он очень занятой человек. Элу было всего тридцать – он был настолько молод, что ему сразу приходилось выстраивать четкие границы между собой и студентами, которые тренировались под его руководством. В этом очень сильно помогал костюм и ключ «Пси Бета Каппа». Помогало и то, что он был очень привлекательным от природы, с телосложением истинного гребца, коим он и являлся. В университетской команде, которая выиграла национальные соревнования в 1924 и 1926 годах, он был загребным веслом. Высокий, мускулистый, с широкими плечами, Албриксон обладал скандинавскими чертами лица: высокие скулы, точеный подбородок и холодные, серо-стальные глаза. Это были такие глаза, одного взгляда которых достаточно, чтобы заставить замолчать любого, кто осмелился усомниться в его словах.
Эл Албриксон
Родился Эл здесь, в Сиэтле, в районе Монтлейк, совсем недалеко от лодочной станции. Вырос он рядом с озером Вашингтон – в районе Мерсер Айленд, еще до того, как остров стал местечком для богачей. Семья его не была обеспеченной, они едва сводили концы с концами. Для того чтобы ходить в старшую школу имени Франклина Рузвельта, Албриксону каждый день приходилось плыть на небольшой лодке до Сиэтла, две мили туда и две обратно, в течение четырех лет. Он окончил школу с отличием, но всегда чувствовал, что учителя не ставили достаточно сложных задач, учеба давалась ему слишком легко. И только в Вашингтонском университете, когда он попал в команду по гребле, Эл Албриксон наконец реализовал свои способности. Здесь появились задачи его уровня сложности – как в учебе, так и на тренировках. Он преуспел в обеих областях, и, как только выпустился в 1926 году, университет тут же нанял его в качестве нового тренера для первокурсников, а впоследствии его повысили до главного тренера. Теперь для него жизнью и воздухом была академическая гребля и его команда. Университет и этот спорт сделали Албриксона тем, кем он был. И теперь оба они стали для Эла религией. И работа его заключалась в том, чтобы обращать других в эту религию.
Самый молчаливый человек во всем университете, а может быть, даже и во всем штате, Албриксон был широко известен своей немногословностью и загадочностью. По происхождению он был наполовину валлиец, наполовину датчанин, и спортивные писатели из Нью-Йорка, одновременно разочарованные и очарованные тем, насколько тяжело было вытянуть из него хотя бы скромную фразу, стали звать его «Суровый Викинг». Его подопечные также нашли прозвище подходящим,