Я рыкнул, и раздвоенный язык, шипя, выскользнул изо рта.
–Ублюдки!
–Эй, полегче, – мрачно сказал Велонсий. Но он быстро сменил гнев на милость.– Теперь это измерение открыто всем ангельским легионам. Тебя будут искать. Я бы посоветовал сменить его.
Я нехорошо усмехнулся.
–Ты знаешь, что в человеческом мире, найти демона труднее, чем в других. Тем более я не собираюсь тащить за собой Агнэю.
Велонсий улыбнулся и, подойдя ко мне, со вздохом, опустил руку на плечо.
–Осторожнее с этим, мой друг. Мы затеяли с тобой большую игру. А дразнить светлых иногда бывает опасно.
–Моя раса, не выходит на контакт со светлыми богами? – решил я перевести тему.
–Нет. Твое измерение закрыто. Конечно, мы легко можем сломать барьер, но зачем усугублять ситуацию.
–И не было никаких требований?
–Пока нет. Тебя это настораживает?
Я кивнул, и задумчиво потер подбородок. Возможно, мне решили дать хоть немного времени. Если это так, то лучше не лезть на рожон. Но светлые боги были слишком хитры и коварны. Они знают, кого родила ангелица. Знают и боятся, что легенда станет явью.
–Рэйдар…
Я поднял глаза на ангела.
–Ты уже сказал этой девочке, что ее ждет, когда, твой отпрыск повзрослеет?
–Ни к чему.
–Мне кажется, она имеет право знать. Тем более, ты так опекаешь ее.
Я зло метнул взгляд на ангела, но он лишь усмехнулся и поднял руки в знак молчаливой сдачи.
–Мы придем сюда завтра утром, – сказал я, расправляя крылья, – сделай все к этому времени.
Не оглядываясь на ангела, я взмыл в ночное небо, и слился с ним, став просто ночной тенью. Слова Велонсия, однако, волновали меня. Как сказать Агнэе, что ей жить недолго осталось? Что она, просто еда для моего отпрыска? Без жертвоприношения мой отпрыск, возможно, так и останется простым полукровкой. Нужна именно она…
Я тряхнул головой. Глупости. Это все моя кровь. Она делает меня таким параноиком. Если бы не это, я бы и сам свернул этой девчонке шею, даже не взглянув.
В эту секунду по телу прошла нехорошая дрожь, как от волнения. Но это волновалась Агнэя. Что-то ее встревожило. Однако теперь, я чувствую некую примись жалости и сострадания. Интересно, что там происходит…
***
-Мирош, пожалуйста, иди домой,– взмолилась я, выглядывая из окна на улицу.
–Агнэшка, впусти! Я…я все понял! Ты была права!
Мирош стоял под моим окном. Но даже в ночной темени, я видела, как опухли от выпитого, его глаза. Он вообще редко пил. А тут, наверное, постарался на славу. Еще и разбудит соседей…на утро, вопросов будет, не оберешься!
–Я сейчас выйду,– сказала я.– Стой на месте.
Я мрачно вздохнула, кинула взгляд на ребенка. Спит. Сопит так забавно