Вторая тема, затронутая в указах из-за границы, – это преобразование центральных учреждений, канцелярий и приказов на основании европейских образцов, с точным разграничением ведомств, строгим установлением инстанций и утверждением коллегиального порядка ведения дел. Первое распоряжение, вполне конкретное, о необходимости немедленного принятия подготовительных мер для организации будущих коллегий, подыскания асессоров, было отдано после ознакомления с французским и голландским государственными порядками, датировано: «Из Шпа[253] июня в 28-й день 1717 года»[254] – и повторено в копии «июля в 4[‐й] день»[255].
И наконец, знаменитая привилегия Шафирову и Толстому о правах и преимуществах их компании при ведении ею фабрики шелковых материй и парчей была дана 8 июня 1717 года в Париже и подписана на особой грамоте в «Шпа»[256]. Эта привилегия, как будет видно ниже, легла потом в основание общих мер промышленной политики Петра и в некоторых главах была дословно повторена в Регламенте Мануфактур-коллегии.
Кроме тех впечатлений, которые вызывали непосредственно издание некоторых указов, большой материал давали царю его встречи и беседы с людьми разных общественных положений и профессий: учеными, государственными деятелями, специалистами-практиками, академиками, инженерами, мастерами. Завязавшиеся таким образом связи и после возвращения Петра в Россию не оставались без влияния на направление его законодательной работы. Вот чрезвычайно интересное в этом отношении письмо Петра к адмиралу де Тре, написанное им собственноручно. Приводим его дословно – как характерное для круга интересов обоих корреспондентов. «Понеже в бытность нашу в Париже желали мы двух мастеров, корабельного и галерного, о чем вы уже сведомы, на что и дук Режант обнадежил, что оные присланы будут, о чем я к е[го] в[еличеству] еще и отсель писал, о чем и вы свой труд приложите, чтоб то исполнено было». Со своей стороны, и Петр оказывает любезность: «По желанию вашему книги, как духовные, так и художественные, на словенском языке отданы в Гаге г[осподину] Дешатене для отправления к вам»[257]. Избрание Петра – первым из русских людей – в члены Французской академии, основание Российской академии наук, предпочтение французского морского законодательства всем прочим – все это результаты и отзвуки личного общения царя с передовыми людьми Франции.
Приведенные факты свидетельствуют, что пребывание Петра за границей не только не мешало ему вести законодательную работу, но, наоборот, возбуждало его творческую энергию, обогащало мысль, помогало обнаружить всякие «прорехи» в общественной и государственной жизни России. Посещение передовых западноевропейских государств указывало