Я стараюсь не обращать внимания на мамины недостатки, видеть в ней только одно хорошее и развивать в себе то, чего лишена мама. Но это не всегда удается; и хуже всего, что ни папа, ни мама не хотят понять, чего мне не хватает в жизни, и я за это на них очень обижаюсь. Неужели родители никак не могут справедливо относиться к своим детям?
Иногда я думаю: может быть, бог меня испытывает? Мне надо работать над собой без всякого примера и без всякой помощи, но зато я стану сильной и стойкой.
Кто будет читать когда-нибудь эти письма, кроме меня самой? Кто мне поможет? Мне так нужна помощь, так нужно сочувствие. Часто я падаю духом и никак не могу быть такой, как хочу. Я сознаю это, я каждый день стараюсь начать все снова, исправиться.
Но ко мне так несправедливы! Сегодня меня считают взрослой и мне все можно знать, а на следующий день оказывается, что Анна еще дурочка, младенец, воображает, что все вычитала из книжек, а сама ничего не понимает. Но я не ребенок и не кукла, с которой можно забавляться. У меня свои идеалы, свои мысли и планы, хотя я их еще не умею выразить словами. Во мне подымается столько сомнений, особенно вечером, когда я одна, а иногда и днем, при всех этих людях, с которыми я заперта, – как они мне надоели! Как надоело, что они не понимают ни моих трудностей, ни меня. И в конце концов я всегда возвращаюсь к своему дневнику. С этого я начинаю, этим кончаю. Китти всегда терпеливо слушает, и я обещаю ей выдержать до конца, справиться со своим горем и найти свою дорогу. Но как бы мне хотелось чего-то добиться, как хочется, чтобы любящая рука меня поддержала и приласкала…
Не осуждай меня! Пойми пожалуйста, что иногда терпение лопается!
Анна.
Понедельник, 9 ноября 1942 г.
Милая Китти!
Вчера был день рождения Петера. Он получил хорошие подарки, среди них очень интересную игру, электрическую бритву и зажигалку, не потому, что он курит, а потому, что это шикарно!
Но самый большой сюрприз нам приготовил г-н ван Даан, сообщив, что англичане высадились в Тунисе, Касабланке, Алжире и Оране!
– Это начало конца! – сказали все.
Но Черчилль, английский премьер-министр, который, наверно, слышал такое же мнение и у себя в Англии, сказал в своей речи:
«Эта высадка чрезвычайно важна, но пусть не думают, что это начало конца. Скорее это конец начала».
Это большая разница, правда? Но все же есть основания надеяться. Огромный русский город Сталинград немцы осаждают уже три месяца, а взять никак не могут.
Возвращаюсь к будничным делам. Когда рассказываешь о нашем убежище,