Искры в таёжной ночи. Сергей Жоголь

пожалуй, парочку возьму. Дайте ещё какую-нибудь булку и нежирный кефир. А я не знал что Матвей Лучинин такой страшный.

      – Лучинин? Причём здесь Лучинин?

      – Притом, что вы его чудищем называете, – пояснил Женька.

      Девушка подала товар, взяла деньги и долго отсчитывала сдачу. Женька смотрел на молодую продавщицу с интересом. Тёмные волосы, собранные в хвост, открытый лоб и остренький, идеально ровный носик. Девушка была высока, но не настолько, чтобы это могло отпугнуть большинство мужчин, спортивная фигура – именно такие всегда нравились Женьке. Лёгкий макияж, изящная кофточка. Интересно, как в таких условиях она умудряется делать маникюр? Совсем неплохо смотрится, хоть и выглядит измученной. Оно и не мудрено в этой глуши молодым наверно несладко.

      – Лучинина – чудищем? – продавщица сморщила свой хорошенький носик. – Не называла я его чудищем. И совсем он не страшный. Я бы даже сказала, что он вполне интересный для своих лет мужчина, хоть и калека. Так вы про него писать собрались?

      – Именно такое у меня задание – про Лучинина и про его коллекцию.

      Девушка покачала головой.

      – Так вас тоже его чучела интересуют?

      – Тоже? Значит, до меня они интересовали кого-то ещё?

      В Женьке тут же проснулся профессионал. Интересно, удастся ли разговорить эту сонную красавицу? Девушка снова подошла к окну и принялась кого-то высматривать.

      – Его чучела многих интересуют. К нам ведь сюда люди зачем едут? А в нашей глуши лишь два развлечения – охота да рыбалка. И нечего на меня так смотреть. Говорю же, что только два. – Женька рассмеялся, девушка нахмурилась. – Это с одной стороны неплохо – здесь ведь скукота неимоверная, а с другой… У нас ведь знаете какие охотничьи угодья, а рыба у нас какая? Вот и приезжают в основном такие, кому и рыбку съесть и… на мотоцикле покататься. Такие кому не настоящая охота нужна, а забава. Или же трофеи, чтобы было чем перед друзьями пощеголять. В наши места съездить – удовольствие не из дешёвых, поэтому в основном богатенькие всякие едут. Им бы завалить кого – покрупнее да поклыкастее – позёры городские, – девушка стиснула губы и прошептала в сторону, – а кто-то тому и рад.